Афган: русские на войне

Здесь даже небольшая группа решительных бойцов может сдержать мощную колонну противника: занимаешь обзорные высоты, блокируешь начало и конец вражеской колонны и не спеша уничтожаешь ее. Именно это случилось с Индской армией по пути из Кабула и Джелалабада к Хайберскому проходу в январе 1842 года. Сто с лишним лет спустя моджахеды действовали так же. Они занимали высоты, удобные для атаки на советские колонны перегруженных машин, танков сопровождения и БМП, подбивали первую и последнюю машину ракетами или подрывали минами, а затем методично уничтожали остальные.

Партизанская тактика была простой, но и ответ был простым, по крайней мере в теории. Британцы освоили «тактический прием, тогда новый для военной науки в Азии, а именно: выставление охраны на горных склонах для защиты колонны, совершавшей марш через ущелья… Африди [пуштуны] еще помнят то время; [генерал] Поллок добился успеха лишь тогда, когда заимствовал… их собственную тактику и применил ее к перемещениям своих войск»^{169}. Русские, пробиваясь сквозь горные перевалы и по пустынным дорогам, приняли примерно такую же тактику: они отправляли спецназовцев и десантников форсированным маршем или на вертолетах, чтобы захватить высоты прежде моджахедов и перекрыть им пути к отступлению.

Большинство афганцев живут не в горах и не в древних городах, а в кишлаках на длинной полосе низинной земли, которая проходит по северу страны, сворачивает на юг у Герата, идет через пустыню к востоку и упирается в горы в районе Кандагара. На эту полосу приходится около 15% территории страны, но только 6% используется в сельском хозяйстве: животноводство, пшеница и хлопок, фрукты, орехи, дыни, изюм и, конечно, мак[32].

Бесплодная земля перемежается пятнами буйной зелени. «Цветущая плодотворная равнина, — живописал афганский ландшафт Александр Проханов, — где в садах, виноградниках тянулись золотистые гончарные селения, в рукотворных колодцах копилась прохладная влага, на крохотных аккуратных полях зеленел молодой рис, пламенел цветущий мак, горели желтые чаши подсолнечника»^{170}. Двадцать лет спустя журналист, сопровождавший британские войска в южной провинции Гильменд, изрек: «Узкая полоса плодородных лугов, оросительных канав и глинобитных строений, выстроившихся вдоль реки Гильменд, наводят на мысль о спокойствии, не тронутом временем. Кажется, перед тобой Тоскана»^{171}.

Сами кишлаки зачастую устроены по схожей схеме: узкие улочки, дома с плоскими крышами, с глухими стенами, обращенными к миру. Глинобитные дома быстро стареют, и часто трудно определить их возраст. Обратившись в пыль под влиянием времени (или бомбы), они сливаются с землей, из которой были построены, будто их вовсе не существовало. И если вы окажетесь там сегодня, то можете и не заметить разрушений.

Вот как Александр Карцев описывал типичное селение по соседству со своим постом: «Кишлак совсем небольшой — с десяток укрепленных зданий да несколько глинобитных построек. Крепости поражают своими размерами. Для жителей кишлака Калашахи это такие же обычные дома, как и любые другие. Но, в отличие от афганских городов с их теснотой и грязью, здесь совсем другая планета… Высокие, до шести метров, глинобитные стены. Толщина их более метра. Даже из танковой пушки пробить такую стену не всегда удается. По углам крепости трех-четырехэтажные сторожевые башни. По внутренней стороне стены одно-двухэтажные жилые постройки из необожженного кирпича. Как правило, расположены буквой “П”. На северной стороне крепости построек нет — северная стена самая холодная. Отапливать зимой постройки с северной стороны невыгодно: с топливом здесь большие проблемы. Только в одной из комнат может быть построено подобие камина из сырцового кирпича. В качестве топлива используют кизяк — прессованный и высушенный коровий или верблюжий навоз. Дровами топят только самые богатые.

На первом этаже обычно располагаются подсобные помещения, кухня и подобие гостиной. Нечто среднее между столовой и залом для приема гостей. Пол в этой комнате устлан циновками, иногда коврами. К гостиной примыкает несколько помещений. В них живут летом, когда глинобитные стены не дают проникнуть в дом изнурительному зною.

На втором этаже — спальни и комнаты для зимнего проживания. Как правило, они расположены прямо над кухней. В кухне — открытая печь для приготовления пищи. Вытяжной трубы нет. Вместо нее множество небольших дымоходов. Ими пронизаны все внутренние стены крепости. Они распределяют теплый воздух по комнатам и одновременно являются мощным теплоносителем. Дом похож на большой организм. Ничего удивительного в том, что афганцы к нему так и относятся. В дальнем углу крепости расположен загон для скота. Недалеко от кухни — большой колодец. Он называется кяризом… Общая площадь крепости не менее четырехсот квадратных метров. Живет в ней, как правило, одна семья»^{172}.