Афганец

Таким образом, в руках таджиков оказались примерно 2400 человек, о которых никто больше ничего не слышал. К Измат Хану, когда до него дошла очередь, обратились на арабском. Он ответил на том же языке, и по этой причине его зачислили в арабы. Без знаков различия, грязный, со спутанными волосами, голодный и едва держащийся на ногах, он не нашёл сил протестовать, когда его повели в неизвестном направлении. В результате Измат Хан с ещё пятью афганцами попал в группу, предназначенную для отправки на запад, в Мазари-Шариф, к узбекскому генералу Дустуму. К этому времени западные репортёры уже взяли этот вопрос на контроль, а потому прибывшие представители ООН гарантировали пленным безопасность.

Где-то нашли грузовики, и шестьсот пленников отправились по битой-перебитой дороге на запад. Но не в сам город, а в находящуюся в десяти милях от него огромную тюрьму.

Так они попали к преддверию ада, который почему-то назывался фортом Кала-и-Джанги.

Завоевание Афганистана, если измерять его от падения на Кабул первой бомбы до капитуляции армии Талибана перед Северным альянсом, заняло примерно пятьдесят дней, но части сил специального назначения обоих союзников приступили к работе в тылу противника задолго до начала боевых действий. Майк Мартин тоже хотел быть там, но глава британской миссии в Исламабаде упорно стоял на том, что его присутствие в Пакистане необходимо для поддержания контактов с местными военными.

Так было до Баграма.

В Баграме, расположенном севернее Кабула, находилась бывшая авиабаза советских войск. Союзники планировали превратить её в свой главный опорный пункт. Стоявшие там самолёты талибов являли жалкое зрелище, диспетчерская вышка лежала в руинах, но взлётная полоса сохранилась нетронутой, а многочисленные огромные ангары и жилые корпуса, в которых квартировал советский гарнизон, вполне подлежали восстановлению при наличии времени и денег.

Базу захватили во второй половине ноября, и её сразу же заняла группа морского спецназа. Мартин воспользовался новостью как предлогом, чтобы попросить американцев в Равалпинди подбросить его до места «для ознакомления с ситуацией».

Ещё до прибытия союзников парни из спецотряда морского десантирования освободили от всего лишнего один из ангаров в самом тихом уголке базы, подальше от колючих осенних ветров, предоставив в распоряжение американцев всё остальное.

Солдаты отличаются от большинства людей замечательным талантом обустраивать самые, казалось бы, неподходящие для жизни места. У спецназовцев этот дар особенно развит, поскольку судьба часто забрасывает их в такие точки, которые иначе как дырой и не назовёшь. Порыскав по окрестностям на своих лендроверах, они отыскали где-то несколько стальных контейнеров и затащили их внутрь.

Пустив в ход молотки, доски и добавив ловкости и изобретательности, британцы вскоре превратили металлические коробки в сносные казармы с кроватями, диванами, столами, электрическим освещением и, что самое важное, розетками, чтобы включить чайник и приготовить горячий чай.

Утром 26 ноября командир подразделения собрал своих людей и сделал следующее заявление:

— К западу от Мазари-Шарифа есть местечко под названием Кала-и-Джанги. Похоже, там творится что-то неладное. Вроде бы заключённые подняли бунт, разоружили охрану и ведут бой. Думаю, нам надо посмотреть.

Выбрали шестерых морпехов. Снарядили два лендровера. В последний момент, когда они уже собирались выезжать, Мартин обратился к командиру:

— Ничего, если я составлю компанию? Вам может понадобиться переводчик.

Командир группы имел звание майора, Мартин — подполковника. Возражений не последовало. Мартин сел во второй лендровер рядом с водителем. Сзади устроились два морпеха с крупнокалиберным пулемётом. Путь на север, через перевал Саланг и лежащую за ним равнину, к Мазари-Шарифу и далее форту Кала-и-Джанги должен был занять примерно шесть часов.

О том, что именно спровоцировало события, приведшие к массовому расстрелу пленных в тюрьме Кала-и-Джанги, много говорили тогда и будут говорить ещё долго.

Но вот на что стоит обратить внимание.

В западных средствах массовой информации, которые часто оценивают и толкуют события совершенно неверно, пленников упрямо называли талибами. На самом же деле, если не принимать во внимание случайно оказавшихся там шестерых афганцев, все они представляли разбитую армию «Аль-Каиды». То есть они пришли в Афганистан с единственной целью: вести джихад против неверных, сражаться и умереть. Таким образом, в тюрьме к западу от Кундуза собрались самые опасные во всей Азии люди.

В Кала-и-Джанги их встретила сотня плохо обученных узбеков под началом совершенно некомпетентного командира. Сам Рашид Дустум находился в отъезде, его замещал Сайд Камель.