Афганистан. Честь имею!

Одно хочу сказать: что был бы неплохим сыном, я в этом уверена, и был бы мне опорой в моей старости».

Никакого сомнения! Он ведь успел в своей короткой жизни доказать матери, что подрастает настоящей мужской опорой для нее.

Окончив восемь классов, он твердо решил идти работать и продолжать учебу в вечерней школе. Мама помогла только своей «протекцией» устроиться на свой завод в сувенирный цех, учеником резчика по дереву. К моменту призыва в армию он был уже не учеником, а мастером.

Учебное подразделение, которое проходит солдат, для всех трудное (чтобы легче было в бою), а у солдат спецназа — тем более. Но как бы трудно в «учебке» ни было, мать не беспокоится: там стреляют только по мишеням.

«Потом его перевели служить в Афганистан, — пишет далее Тамара Федоровна. — Получала от него письма, в которых он описывал свои тяжелые солдатские будни. Я сердцем чувствовала, что ему очень тяжело. Ведь мальчик он был еще!.. Просил меня не волноваться, ждать, что обязательно вернется…

И я ждала, верила, надеялась.

В последнем письме сын успокоил меня, что уже служит в самом Кабуле, что уже немного легче, можно отдохнуть и помыться…»

А на самом деле «одни холодные горные звезды видели драматическую схватку десятка советских воинов с полуторасотенной бандой, да где‑то в затемненных кишлаках люди тревожно прислушивались к далекой стрельбе», — как писал корреспондент «Красной Звезды» о том бое, где погиб сын Тамары Федоровны.

Было много публикаций об операции, в которой погиб Саша, и во всех авторы оставляли его живым. В газете «Красная Звезда» за 27 сентября 1984 года в статье под названием «На афганских высотах» есть такие строки:

«Лежали в одной цепи старший лейтенант Борис Ковалев, младший сержант Андрей Шкаленов и Александр Матвиенко, прапорщик Сергей Чайка и рядовой Алексей Афанасьев, старший лейтенант Ян Кушкис и сержант Виталий Стратьев, прапорщик Виктор Строганов и рядовой Евгений Калягин, точными выстрелами пресекая новые попытки бандитов прорваться к позиции. И вдруг…» — так описывал корреспондент ночь на 6 июля 1984 года. «И вдруг… — это далекий гул вертолетов, которые шли на помощь отважной горстке советских разведчиков, окруженной врагами вдали от своих, на безымянной высоте».

Помощь пришла. Вывезли всех перечисленных в корреспонденции. Живых, раненых и мертвых.

Это литературное изложение обстоятельств боя и гибели разведчиков. По просьбе сестры Александра Натальи Юрьевны Глазовой («Прошу, если будете писать о Саньке, напишите правду…»), мы приводим воспоминания очевидца этого боя.

«…5 июля 1984 года нашу разведгруппу высадили примерно в 30 км западнее Кабула на точку Чауни с задачей выдвинуться в район города Куза‑Шора и перекрыть караванную тропу, а при прохождении каравана — уничтожить его. Саша постоянно находился в головном разведдозоре, так как в него входили наиболее опытные разведчики. Саша был пулеметчиком и ходил с ПКМ. На заданный рубеж мы вышли вовремя. Оборудовали бойницы, разместились. Ночь прошла спокойно. Саша лежал рядом с прапорщиком Виктором Строгановым, прикрывал тыл группы. Утром, около 5 часов, пошел караван. Командир группы Борис Ковалев принял решение досмотреть караван. На досмотр пошли прапорщик Сергей Чайка, Саша и еще несколько разведчиков. Караван оказался мирным.

Командованию в Кабуле доложили обстановку: группа засвечена, и наиболее благоразумным было бы ее снять с задачи. Днем, около 12 часов, нас проверил мальчик‑пастушок. „Духи“ иногда используют детей в качестве разведчиков. На повторный запрос от командования последовал отказ. Приказано было выполнять ранее поставленную задачу. Около 18 часов по месту, где была бойница Сергея Ковалева, Яна Кушкиса, сержанта Зайцева, начал работать крупнокалиберный пулемет. Командир лежал непосредственно над караванной тропой. Сначала „духи“ ударили из стрелкового оружия, а потом пошли на штурм. Основная масса поперла как раз с Сашиной стороны. Огнем из пулемета Саша сдерживал „духов“. В это время Борис Ковалев по радио передал сообщение, что его отрезали от основной группы, и приказал командовать Сергею Чайке.

К „духам“ подошли новые силы, подключились гранатометчик, миномет. Обложили нас со всех сторон. Подключилась агитация, в микрофон призывали, уговаривали группу сдаться, сложить оружие, прекратить сопротивление, выдать командиров. Ситуация накалялась, появились первые раненые. Центр оказать помощи не мог: вторая половина роты выехала по тревоге на оцепление места падения подбитого вертолета „Ми‑6“. Вертолетчики на аэродроме поминали своих. Ситуация, казалось бы, безвыходная, но никто не дрогнул. Бой продолжался 6 часов. Натиск был такой, что мы не успевали перезаряжать магазины. Раненые помогали набивать магазины патронами. Боеприпасы таяли на глазах.