Афганистан. Гора Шабан

Володя, на которого не попало ни единой капельки из опрокинутого ведра, быстренько заступил на всё ту же подставку-тумбочку. А я подхватил ведро и помчался в умывальник за водой… Минуты через две я вернулся обратно…

— Ты что, сказать ему не мог? — громким шёпотом поинтересовался Бадодя.

Как это говорится с незапамятных времён… Уж чья бы корова мычала…

— А ты? — полюбопытствовал я на бегу. — Варишься, как…

Хоть я употребил возвратный глагол второго лица единственного числа настоящего времени, а вовсе не прилагательное мужского рода единственного числа — «Варёный»… Вот чего-чего… А именно эту устную, так метко подмеченную Юркой Дерешем, характеристику своего периодически внутреннего состояния Бадодя не любил более всего…

— Сам ты варишься! — обиделся Агапеич, но всё же успокоился и даже попытался оправдаться. — На меня как будто столбняк напал! В первый раз… Его таким злым вижу…

Лично я эту нашу беседу игнорировал… То есть попросту молчал… Это Агапеич может сейчас болтать всё что ему будет угодно произнести… Стоя на тумбочке и периодически заглядывая в открытую дверь… В данную минуту меня более всего заботил временной фактор: успею я вымыть этот бетонный пол за оставшиеся минуты?.. Или же нет? Поэтому я перемещался по Ленкомнате стремительными перебежками… Чтобы сэкономить время и силы, мои руки даже не отжимали воду из тряпки… Лишь бы успеть… К приходу крайне рассерженного дембеля…

«Лишь бы управиться с этим чёртовым полом…»

Я успел. Мои руки уже поднимали половую тряпку со свежепомытого порога тыльного выхода, когда в других дверях показался дед Ермак. Он медленно прошёлся по всей Ленкомнате и придирчиво заглянул во все углы… И даже под столы… Но везде был мокрый порядок… Боевая задача оказалась выполненной не только в срок, но и на все сто процентов…

Затем сержант Ермаков вышел к нам…

— Так в чём дело, Зарипов? — всё с тем же чувством повышенной справедливости спросил дембель. — А-а? Чего молчишь?

Но теперь я уже был наготове…

— Мы ещё вчера распределили между собой! — ответил я. — Агапеичу досталось наведение порядка в Ленкомнате… А мне — на входе и во дворике! Мы спички тянули. Всё честно!

— Так точно! — подтвердил Владимир Владимирович, уже изнемогая от своей бессменной вахты на подставке. — Мне — Ленкомната, а Алику — двор и эта площадка.

Заместитель командира третьей разведгруппы подумал немного и опять проявил свою сержантско-дембельскую бдительность.

— А почему так не поровну? Ведь Ленинская комната гораздо меньше всего остального дворика.

На это у нас имелся вполне резонный ответ.

— Так ведь в Ленкомнате надо полы мыть несколько разв день. — пояснил солдат Агапеев. — А во дворике…

Бадодя замолчал, уступая мне право голоса… Но дед Ермак уже заподозрил что-то неладное…

— А что во дворике? — нахмурившись спросил он. — Полы не надо мыть?

— Там же бычки и спички… — пояснял я, уже на ходу дополняя объём своих трудовых забот новыми деталями. — Курилку подмести надо. Из урны весь мусор выгрести. Из пустого бассейна тоже. В холодной каптёрке — порядок! На столах порядок навести, а то постоянно там бумажки и тряпки остаются… после чистки оружия… А потом весь этот мусор надо отнести в контейнер… Так что здесь работы тоже хватает…

Боец Агапеев почуял какой-то дисбаланс в наших трудовых обязанностях и решил кое-что подправить… Ну, чтобы у строгого товарища сержанта не сложилось сейчас крайне необъективного мнения о насущных трудах молодых дневальных.

— Просто… — начал Володя немного неуверенно, но затем всё же набрал нужную скорость произношения. — Я Ленкомнату раза четыре мою в день… Или даже пять! Смотря как здесь грязи натаскают.

— Сюда натаскают! — подправил его дед Ермак.

— Ну, да! — подтвердил Бадодя Бадодиевич. — А то насвинячат… А мне потом корячиться…

Тут уже я почувствовал некоторый перекос…

— А дворик надо убирать тоже хорошо! — заявил я без всякой тени смущения. — Чтобы ни одной спички не было. А убирать надо утром, в обед и вечером. То есть перед сдачей наряда.

Внимательно слушая наши сбивчивые россказни об извечных трудностях службы молодых дневальных… Сержант Ермаков прошёлся по бетонной площадке перед входом и затем заглянул во дворик… Как будто это трудообъёмное пространство он увидел в самый первый раз… Словно ему самому никогда не доводилось стоять дневальным у тыльного выхода казармы первой роты… Вроде бы ему никогда не приходилось наводить должный порядок и в Ленкомнате, и на входе, и во дворике…

Потому-то мы и замерли…

Как бы то ни было, но наш замкомвзвод уже успокоился и никаких признаков агрессии более не выказывал… И всё же…

— Нечего мне тут голову морочить! — заявил он безапелляционным тоном. — Убирайте поровну и по очереди! Чтобы на каждого выпадало одинаковое количество… Как территории, так и работы… Ясно!

— Так точно! — хором ответили дневальные Зарипов и Агапеев.

— Вот так… — проворчал Ермак с более миролюбивыми нотками.