Афганистан: война глазами комбата

Когда на отчетно-выборном комсомольском собрании батальона секретарем выбрали старшего лейтенанта Валерия Шамановского, тогда именно у нас стала формироваться комсомольская организация как сила, способная решать любые проблемы. Это и воинская дисциплина, и боевая и политическая подготовка, и организация жизни и быта людей, и многое многое другое. И решали не так, как порой бывает: приказал командир и замполит «разобрать и наказать» — разобрали и наказали, не приказывал — все тихо. Бывало, такого наслушаешься про себя на комсомольском собрании заставы, что стыдно солдатам в глаза глядеть.

Мне иной вопрос покажется мелким, а для них он важен! Вот так послушаешь и спешишь исправиться. И в результате польза для всех. Когда комсомол становится равным участником в решении всех вопросов, тогда и командиру тяжесть забот нести легче. Нужно только сделать так, чтобы он таким участником стал.

С особой теплотой и благодарностью я до сих пор вспоминаю нашу боевую партийную организацию, возглавляемую сначала Кожиным А.А., а после его замены — Борисенко А.А. Еще большее уважение испытывал я к воинам-коммунистам срочной службы, которые стали коммунистами не ради выгоды и привилегий, а исключительно по убеждению. Это сержант Малахов, Вобищевич И., Загайкевич В., младший сержант Кызым С., Гык И., Шведов С., Анищенко В.

У этих людей было обостренное чувство ответственности за жизнь своих товарищей, они пользовались огромным авторитетом, им доверялись самые сложные задачи. Особо хочется отметить Ивана Вобищевича. Так получается, что по-настоящему добрые и честные люди в глаза сразу не бросаются. И Иван ничем особым не выделялся. После прибытия в батальон его направили на заставу №19. За полгода эта точка не дала ни одного раненого, не говоря уже об убитых, хотя подвергалась обстрелам не меньше других и выполняла все возложенные на нее задачи.

На одном из сеансов радиосвязи командир заставы старший лейтенант Юра Холодов доложил мне, что Иван Вобищевич хочет вступить в партию. Спрашиваю: «Какой еще Иван?» Отвечает: «Мой замполит».

— Что за чертовщина?! Никакого замполита на заставе штатом не предусмотрено!

— А я, — говорит, — от вашего имени назначил Ивана Вобищевича замполитом заставы.

Этот случай натолкнул меня на идею узаконить должность замполита заставы из числа сержантов и солдат-коммунистов приказом командира батальона. Никаких привилегий эта должность не давала, а забот прибавляла много, и назначались на нее самые достойные. И работа их, ежедневная и трудная, в основном по принципу «делай, как я», давала большой положительный эффект. К концу службы Иван Вобищевич стал живым талисманом сторожевых застав 1-й роты. Я был твердо уверен: там, где находится Иван, будет полный порядок.

Вот так, работая вместе с партийной организацией, комсомолом, нам удавалось решать большинство задач, главной из которых было сохранение жизни воинов.

Лейтенанты: моя радость и боль

Если попробовать проанализировать стиль моей работы с подчиненными, то можно сказать следующее. Работа с заместителями — это работа равнозначных партнеров с преимуществом решающего командирского голоса. Работа в том стиле ровных отношений, отступив от которого, можно прийти к панибратству, очень опасному явлению и ни в коем случае не допустимому.

Работа с командирами рот… Главное в ней — чтобы командир роты не видел в тебе своего заклятого врага, которого всякий раз непременно надо обмануть. Стиль работы справедливо строгий, с постоянным искренним желанием понять проблемы, одолевшие подчиненного. Тактично поправить и помочь в их решении. Опасную «самодеятельность» вовремя пресечь, инициативу же не губить, если она не расходится с общим направлением работы. Командир роты должен чувствовать, что ротой командует он самостоятельно, а комбат с управлением ему в этом помогают.

Но главной моей заботой, моей радостью и гордостью, моей печалью и огорчением были лейтенанты — командиры взводов, заместители командиров рот по политической части. Я мог отдавать самые умные, самые хорошие приказы, но без этих людей они бы не «работали». Я мог где-то ошибиться, недосмотреть, и ошибка моя ими исправлялась. Я был один комбат. Я был в центре, а они— на местах. Они — это я через них.

Весной, в апреле — мае, 1987 года в батальоне произошла большая замена офицеров среди взводных командиров. К нам прибыли лейтенанты Сергей Лихач, Андрей Генералов, Виталий Павлов, Олег Сегеда, Тофик Ягудин, Игорь Золотарев, Андрей Дорош, Игорь Петянкин и другие. Все такие разные: резкие и вдумчивые, флегматичные и кипящие бурной энергией. Объединяло их, пожалуй, только одно: были они очень молоды и хотели работать. Практически все они прибыли из резерва по собственному желанию. Знакомство с молодым офицером, работа с ним — процесс всегда очень сложный. А в моих условиях, когда я мог не увидеть того или иного командира заставы от двух до четырех месяцев и общаться с ним только по радиостанции, это было сложно вдвойне.