Афганская командировка

– Это трубопровод, не знаю только, что по нему перекачивают, топливо, наверное, какое-нибудь. Вдоль дороги посты небольшие укрепленные видел, бункер и пара БТРов? Это войскатрубопроводные стоят, "трубачи". Они трубопровод охраняют и ремонтируют.

– Тоскливая у них служба, не хотел бы я тут служить. В гарнизоне народа больше, веселее и отдухов защита надежнее. А тут жуть, стоят прямо у дороги, нападут – так и спрятаться некуда.

– Ну ладно, поехали, хватит лирики, вон Шубуев уже подъехал. КаМАЗ плавно тронулся, набирая скорость и вдруг резко затормозил. Иващенко уперся в руль, а Стоцкий едва не налетеллбом на стекло.

– Стреляют, слышите! – заорал водитель и повернулся к Стоцко-му. – Попались мы, елки-палки!

Пока Иващенко вытирал пот с бледного лица, старлей прислушивался.

– Точно, стреляют впереди, ядреный корень.

Гулкое эхо катало между гор щелчки автоматных выстрелов, сухая отрывистая дробь пулеметных очередей, пистолетные хлопки. Выстрелы были беспорядочны, звуки боя то затихали, торазгорались с новой силой. Похоже, стреляли всего лишь трое или четверо, но бой явно не прекращался.

Усадив свою небольшую команду, на всякий случай, на обочине под защитой колеса КрАЗа, Стоцкий еще раз проверил все оружие.

– Не густо, конечно, но есть чем отбиваться, – заключил старлей. – Ну, гвардейцы, что делать будем?

– Может, переждем тут, пока бой утихнет, тогда и поедем, – робко предложил Иващенко.

– Что там ждать? Пустите меня вперед, я им задам пэрцу! – Шубуев дико вращал глазами и выпячивал грудь.

– Вот надулся как индюк, тоже мне вояка! Остынь, Шубуев, посмертный героизм только в учебниках истории нужен, а помирать неохота, – грустно заметил Палий. – Веселенький у нас сВами дембель получается, товарищ старший лейтенант. Я думаю, что подождать надо минут десять, а потом прорываться в любом случае.

– Теперь слушайте боевой приказ, – подвел итог Стоцкий. – Ждем еще десять минут, а затем прорываемся как я раньше определил. Хорошо Шубуев, что ты такой смелый, пока поедешь вКрАЗе один, а Палий с нами в КаМАЗе. Про гранату не забыл, Шубуев? Учти, мы тебя ждать будем, если КрАЗ взорвешь – со всех ног беги к нам в машину. А мы на КаМАЗе сейчас с летуза поворот выскочим, посмотрим, что там за война. Внезапность на нашей стороне, ведь нас там никто не ожидает, с ходу ударим, к тому времени КрАЗ подтянется и вперед дальше. Недрейфить, бойцы, прорвемся, живы будем – не помрем! Ну, готовы? По местам!

Обе машины послушно завелись с пол оборота и набирая скорость понеслись в страшную неизвестность. Воздух в кабине КаМАЗа стал густым как желе, все чувства обострились допредела. Иващенко побелевшими от напряжения руками сжимал руль, Палий отрешенно гладил приклад автомата, Стоцкий нервно отбивал пальцами дробь на холодном металле оружия.В голове мелькали отрывки воспоминаний, вся жизнь крутилась как ускоренное кино: семья, детство, жена, море… Все было ярким, теплым, солнечным и осязаемо четким, не было в этотмиг ни проблем, ни горестей-печалей, ни следа черной краски в палитре пережитого. Сердце щемило – жизнь так прекрасна, впереди еще столько хорошего и вот на тебе под самый конецслужбы так влипнуть. Глаза слезились от напряжения, заглядывая в каждую ямку на дороге, за каждый выступ угрюмых коричневых скал, каждый чахлый кустик. А бой не прекращался,грохот очередей заполнял все вокруг, давил как каток, от него не было спасения. Машина чуть притормозила перед последним поворотом.

– Ну, – выдохнул Стоцкий, – вот он поворот дороги и излом судьбы, прыжок в ужасную грохочущую бездну…

Мощная машина легко вынырнула из-за скалы на прямой участок дороги и с визгом тормозов стала у обочины как вкопанная.

– Ох! – всхлипнул Иващенко и заплакал.

Следом за ним, выпучив глаза и держась за живот истерично захохотал Палий. Стоцкий, тяжело дыша, схватился за сердце. Несколько мгновений продолжалась немая сцена, достойнаякисти великого художника, а затем кабина взорвалась… весельем. Иващенко без устали жал на сигнал, все трое хохотали, орали, не замечая друг друга. Если бы лобовое стекло имело уши,оно бы треснуло от простых, забористых выражений. Наверное, так веселится волк, вырвавшийся из капкана, заяц, удравший от лисьих зубов, рыба, сорвавшаяся с крючка.