Афганская война глазами военного хирурга

Каждый день специально созданные команды выезжали на заготовку верблюжьей колючки, их стали называть «охотниками за верблюдами», название «прикипело». Даже командование стало использовать это определение. Порой Невскому попадалась на глаза сцена, когда молоденький лейтенант командовал на полном серьезе: «Охотники за верблюдами, по машинам!», оставалось только улыбаться. Суровая, пустынная Кандагарская земля на этот раз щедро отпускала свои богатства — уж чего-чего, а колючки хватало всем: и верблюдам и людям. Добрая слава об этом растении вышла за пределы Кандагарской бригады, ее стали применять для отвара и в других гарнизонах.

Спустя пару недель в Кандагарскую бригаду приехал новый начальник медицинской службы, стройный и высокий, моложавый капитан, недавний выпускник командного факультета Военно-Медицинской Академии. Он в считанные дни завоевал уважение и любовь всех медиков бригады. От него узнали последние новости.

Капитану Рудову по секрету сообщили в Ташкенте в медслужбе округа, что его предшественник, подполковник Каримов за какую-то жуткую историю с туалетами (при этом рассказчик сделал большие глаза) отправлен с понижением на капитанскую должность врачом строительного отряда в трудно-доступный район где-то на севере Коми АССР, семья (жена и 2 дочери) отказались поехать с ним, как сделали жены декабристов, предпочтя родной и теплый Ташкент. Его покровитель полковник (тут кадровик перешел на шепот), был уличен в контрабанде наркотиков, оружия и камней (афганский лазурит, алмазы), был взят по стражу. Он скончался в тюремной камере от сердечного приступа — слишком велик был груз черных дел, давивший на сердце.

— Кто нами руководил?! — сокрушались медики, не раз обсуждая эти новости, покуривая в такой уютной курилке у приемного отделения Медицинской роты….

№ 8. «В рейд идут одни «старики»…»

Посвящается всем, кто оказывал медицинскую помощь на месте боев:

санитарам, санинструкторам и врачам батальонов.

1

— Не понял я что-то: чем таким серьезным болен мой боец, что вы его уже два месяца у себя держите? Через три дня выезд в рейд, у меня людей в обрез, а он у вас полы в операционной моет — сам видел. — Взъерошенный, раскрасневшийся капитан в сердцах бросил свою панаму на стол и уселся на свободный стул. — Комбат наш вчера вернулся с предрейдового совещания, там комбриг ясно выразился, мол, всех «сачков» — в строй, особенно всех дембелей, рано им «на чемоданах» сидеть. Он так и сказал в заключение: «В рейд идут одни «старики», совсем, как в том фильме, помнишь?

Старший лейтенант, ординатор операционно-перевязочного отделения, кивнул головой — конечно, фильм помнил, разве можно было не знать знаменитую режиссерскую работу Леонида Быкова. Он покопался на столе, нашел «Историю болезни» солдата, о котором шла речь. Действительно, прошло около двух месяцев, когда он был в конце февраля госпитализирован к ним.

Его положил сам начальник отделения капитан Зыков. Парень пришел на прием и честно признался, что боится погибнуть, отслужил уже положенный срок, а замены все нет. Был в десятках рейдах, не дрейфил, а тут вдруг «что-то нашло». Так и видит себя убитым, почти в каждом сне. Да еще мать все письма пишет, сильно болеет — боится его не увидеть, просит Бога скорого возвращения сына. Понял его тогда капитан Зыков, долго осматривал-ощупывал, но нашел-таки подходящую причину для госпитализации — костный нарост в области колена (так называемая болезнь Осгут-Шляттера), довольно редко встречается. Сам и прооперировал младшего сержанта — сбил медицинским долотом эту шишку (довольно болезненный процесс, даже не смотря на обезболивание, но боец стойко переносил боль). После выздоровления парня оставили в отделении на одном условии — будет работать санитаром в операционной, помогать операционной сестре, будет и за чистотой там следить. Одним словом, станет беспрекословным работником, так и дождется своей замены. Тот согласился. За все время никаких претензий к работнику не было. Все к нему привыкли, Андрей оказался не только толковым санитаром, но и приятным в общении человеком. Когда Зыков сам уезжал по болезни в Союз, то строго наказал Невскому — додержи Андрюху до замены, так он ему обещал.

И вот теперь такое. Старший лейтенант попытался «навешать лапшу» командиру роты, рассказывая о долгом послеоперационном периоде при такой болезни. Ничего не помогло. К сожалению, тот сам видел жизнерадостного, смеющегося Тимухина в обществе медсестер. Пришлось вкратце поведать о «их договоре» с бойцом.

Капитан как-то сразу успокоился, закурил и прошел к форточке в ординаторской. Невский составил ему компанию. Они молча дымили, поглядывали друг на друга, больше никого в помещении не было. Наконец, капитан заговорил, назвал себя, протянув руку для пожатия — Шашков Петр. Представился и врач — хирург.