Афганские истории

Руководство нашей организации, зная о высокой плотности «белой кости, голубой крови» в первой смене боевого расчета нашей части, направило нам в штат очередного юного птенчика (лейтенанта) с громкой фамилией — Апраксин.

Глядя на видного гренадера с головой 60 размера, идеально прямой спиной, благородным внешним обликом и миниатюрной ножной 40-го размера (мужской вариант Золушки), но ростом под 180 см., Серега Кутузов — начальник дежурных сил, с хитрым прищуром умных глаз, ласково поинтересовался.

— Из этих?! Или твою прабабушку страстно любили революционные матросы с броненосца «Потемкин», причем всем экипажем?! А громкую фамилию на блошином рынке купил или в «очко» выиграл?

Лейтенант не меняя выражения глаз и положения тела в пространстве, непростительно долго взял паузу и громко заскрипел мозгами. Минуты через три мы услышали приятный грудной баритон с бархатистым оттенком, достойный театральных подмостков или плаца гвардейского полка ее высочества Екатерины-II.

— Обижаете! Из настоящих! Из графьёв! У нас дома даже царские документы с вензелями сохранились. Все по-честному.

Кутузов с Нарышкиным многозначительно переглянулись и, трогательно прослезившись, заключили лейтенанта Апраксина в крепкие объятья «братьев по крови».

Впрочем, их дружба и восторги от представителя «династии» были не очень долгими, т. к. вскоре выяснилось, что наш «граф» Апраксин катастрофически подтормаживает. Да-да, содержимое черепушки его высочества работает гораздо медленнее чем допотопный «Пентиум-I».

Честно говоря, в этом нет ничего удивительного. Как правило, мать-природа, щедро наградив представителя какого-либо рода богатой россыпью всевозможных талантов, возвышает данных людей, внося их имена в анналы истории, где остается яркий след, который освещает путь для последующих поколений носителей славной фамилии.

Но… матушка-природа затем как бы спохватившись, пугается собственной расточительности и начинает прижимисто экономить на последующих поколениях «великих» — типа, отдыхает. Не иначе. Мол, я уже наделила ваш род несметными богатством и головокружительными качествами, а также всевозможными талантами, а дальше уж как-нибудь сами… ладно?!

Именно так получилось с лейтенантом Апраксиным. Внешность?! Да, без вопросов! Граф! Самый натуральный! Граф и все тут! Экстерьер на лицо! «Порода» без вариантов, куда деваться?! А вот с умишком и прочим… получился ощутимый дефицит и недовес. А так же усушка, утруска, испарение и все такое.

Впрочем, судите сами. Итак.

Перед построением дежурной службы на плановый развод, «граф» Апраксин хаотично метался по длинному коридору служебного корпуса, выискивая достойное место для своего чемоданчика типа «дипломат». Т. к. у юноши фактически отсутствовало «чувство пространства», да и со зрительной памятью тоже был некий напряг, то он лихорадочно искал некий «маячок» — яркий заметный предмет, рядом с которым можно было оставить свой чемоданчик, чтобы потом не искать его в течение всего рабочего дня.

Аллилуйя, «граф» Апраксин притулил свой дипломат рядом с ярко красным штурвалом гермоклапана и занял свое место в монолитном строю именно в тот самый момент, когда начальник первой смены дежурных сил Серега Кутузов начал обход вдоль строя личного состава, вверенного в его распоряжение на ближайшие сутки.

В качестве лирического отступления: Гермоклапан — массивное устройство, предназначенное для дистанционного перекрытия коммуникаций большого диаметра (воздух, вода, топливо и т. д. и т. п.). В случае отключения электричества или отказа электропривода, специально обученный человек остервенело крутит ярко красный штурвал вручную, перекрывая аварийный трубопровод. Норматив жестокий, но куда деваться?! Жизнеобеспечение комплекса — это святое! Штурвал где-то диаметра в полметра, а рабочий шток с огромной резьбой будет потолще, чем большой палец на руке среднестатистического мужчины средних лет.

Итак. После окончания традиционного построения, ребята пошли принимать дежурство, а лейтенант Апраксин побежал к своему чемоданчику. Вытянув правую руку, его высочество резко наклонился, попытался ухватиться за ручку дипломата. А не тут-то было!

Т.к. «ощущение пространства» у его сиятельства несколько атрофировалось за долгие годы дореволюционной эволюции (у предков графьёв Апрасиных всегда в наличии были крепостные няньки, мамки, куклы, тряпки и прочая дворовая челядь, пекущаяся о здоровье любимого барина), то у лейтенанта Апраксина «местоположение персональной тушки в окружающем мире» уже полноценно не контролировалось и определялось с критичной погрешностью.

В результате банально резкого наклона к чемоданчику, его высочество граф Апраксин врубился своей головушкой в огромный гермоклапан! После сильнейшего удара, шток гермоклапана, рассчитанный на устойчивость и сопротивление ударной волне при ядерной бомбардировке вероятного противника позорно сломался, а лейтенант потерял сознание и выпал в осадок.