Афганский дневник пехотного лейтенанта. «Окопная правда» войны

Орловская рота с управлением батальона. С-на роты В. Булочка, командир роты А. Орлов, замполит Г. Васильев, ком. 2-й мсв В. Смиренский, ком 1-й мсв Ю. Алошарафов, всегда с нами ком взв. «Василек» А. Луковский, сзади: техник б-на по вооружению Н. Рудникевич, командир б-на В. Тищенко

Сразу по возвращении отправил Студеникина «Марусю» и Кузнецова «Кузю» в кабульский госпиталь на обследование на предмет психического здоровья.

5 апреля

Замполит Гена написал песню о нашем восьмисуточном выходе. Молодец, есть дар у человека.

Восемь дней вам покажется мало, ну просто смешно,
Восемь дней на каком-нибудь солнечном южном
курорте,
Восемь синих ночей будто звуки последних аккордов,
Восемь крестиков в старый, потертый,
рабочий блокнот.
Восемь пасмурных дней вам покажутся,
может, длинней,
Восемь дней неприятной, досадной и горькой разлуки,
Восемь черных ночей ни движенья, ни слова, ни звука,
Одинокой болезни, кручины, тоски восемь дней.
Только эту неделю и день, привязавшийся к ней,
Не измеришь привычной гражданской
и старенькой меркой.
Эти дни для кого-то на целую жизнь не померкли
И оставшимся жить приказали быть тверже, сильней.
Эти дни в нашей памяти будут навечно светить,
Эти дни лебединая песня простого солдата.
Только пели назло: «Помирать нам еще рановато,
Есть у нас еще дома дела», и не надо спешить.
Оставляли мы сзади гряду покоренных высот,
Шли по вечным камням, не сгибаясь, весомо и грубо,
Поднимались по скалам крутым к непокорному Зубу,
Он на карте без имени просто стоит Два семьсот.
Нам надеждами силы опять удавалось найти,
Удавалось забыть и усталость, и голод, и муки.
И хотя разбивали и тело, и ноги, и руки,
Поднимали себя и других, чтобы дальше идти.
На другой высоте до трех тысяч рукою подать,
Только снега, дождя и тумана здесь надвое больше.
Восемь черных ночей приходилось на скалах не спать,
Ну а кто засыпал, то по часу на брата, не больше.
Но под ветром афганским на голой, пустынной скале,
Дружным хором рвалась непокорная песня:
Всюду русская рать, ей на целой земле будет тесно,
Всюду русская рать на суровой афганской земле.
Нам дожить до глубокой, простой седины,
Прошагать по дорогам с хорошею песней,
А пока заболели ребята траншейной болезнью,
Что вернулась с окопов великой, последней войны.

Это песня, а проза была еще суровей. Если бы наши любимые видели это, они любили бы нас в десятки раз сильнее. В такие трудные минуты понимаешь, как мы не ценим жизнь, узнаешь, как можно радоваться простой сигарете на пятерых, куску хлеба, глотку воды. В такие трудные минуты остро чувствуешь, как дороги и близки нам наши любимые.

10–12 апреля