Афганский исход. КГБ против Масуда

— Бандит с пистолетом посидит под арестом, боюсь, недолго. Его подельника выпустят завтра. Они говорят, просто позвонили в дверь, чтобы узнать, где тут почта, а собака на них набросилась. Иранец со страху выстрелил. Ему инкриминируют незаконное ношение оружия. Напарник в дом не заходил, нож у него небольшой. Ему инкриминировать нечего. Их версия звучит смешно, но опровергнуть ее нечем: твой сын не пострадал, имущество не украдено. У нас на них ничего нет. С Ираном мы не сотрудничаем. Рискну предположить, что оба связаны с наркоторговлей. Хочешь знать, почему они выбрали твой дом?

— Еще бы.

— Пожалуй, нарушу несколько пунктов инструкции в расчете на твою взаимную откровенность. Договорились?

— В принципе, да.

— Ты был в кондитерской у Dr. Oban недавно?

— Дети затащили, чтобы певец подписал им диски.

— Про Афганистан спрашивал?

— Там плакат у него с концерта в поддержку Афганистана. Я и спросил.

— Официант — улыбчивый афганец — подслушал разговор и записал номер твой машины. Стукнул иранцам, они тебя и вычислили.

— Допустим. Только я им зачем?

— Тебе видней. И иранцы, и афганец знакомы с нелегальным «банкиром», которого грохнули в Ринкебю. Они пользовались его услугами по переводу денег. Не исключаю, что кто-то из них его и убил. Улавливаешь связь со своими делами?

— Нет. Думаю, грохнули «банкира» из-за денег — так всегда бывает в данной среде. У официанта денег быть не могло — гол как сокол. У иранцев, если те в наркобизнесе, деньги были, но сплыли. Они заподозрили афганца, тот со страху перевел стрелки на меня. Еде, кстати, официант?

— Исчез. Убит или в бегах.

— Вот видишь. Бабки снял и смылся. А иранцев пустил по ложному следу. Ловкий парнишка, далеко пойдет.

— Интересный анализ. Приятно иметь дело со столь… квалифицированным человеком. А афганская тема? Там же Масуд промелькнул?

— Ничего криминального. Речь идет о шведской гуманитарной помощи афганской глубинке, неконтролируемой Кабулом. Проект официальный, с согласия вашего МИДа, при участии церкви. Пока не раскрываю деталей, так как взаимодействую с другими людьми. Через несколько дней готов рассказать подробно, если криминальная полиция интересуется. Ты ведь оттуда?

— Ага.

— Ну, в каком бы ты управлении не работал, успокой начальство. Ничто не противоречит интересам Швеции, совсем наоборот. Мы понимаем друг друга?

— Надеюсь, понимаем.

— Пойдем, если ты не за рулем, по рюмке выпьем. Поговорим про спорт, про женщин. А то афганцы, иранцы — скучища.

— С удовольствием! Чуть не забыл. Матвей, вот лист — тут записаны имена и прочие данные на иранских клиентов.

Глава 21. Иерарх

20 сентября

Утренние звонки звонкие и непонятные. С обычным делом человек не спешит — проснется, позавтракает, приедет в офис, глотнет кофе, а уж потом возьмется за трубку. Если же трезвонит аппарат правительственной АТС-2, когда главный редактор еще входит в кабинет, то причина либо очень хорошая, либо очень плохая.

— Виталий Сергеевич, здравствуйте. Отдел внешних сношений Русской православной церкви. Узнаете?

— Доброе утро, Ваше высокопреосвященство. Рад слышать. Чем-то могу помочь?

— Летим в Стокгольм забирать первую партию Библий Лопухина. Помните, ваш корреспондент раскопал историю.

— Как же, как же. Журнал уже давал его заметку, теперь он заявил репортаж в номер. Позвонить Алехину, чтобы встретил?

— Желательно его содействие на месте. Наш первый визит, хотелось бы без помарок.

— Сделает все возможное. Достойный человек, много работает на редакцию и не только… Окажите ему покровительство.

Главный редактор, который был на дружеской ноге с Алехиным, вызвал корпункт в Стокгольме.

— Привет, Матвей! К тебе небесный десант сегодня.

— Готовлюсь встречать, Виталий Сергеевич. Надел костюм и галстук. Инструкции?

— Звонил митрополит. Просил помочь делегации. Я обещал в обмен на благословение твоих трудов.

— Ну, какие вопросы. Честно говоря, я их сюда пригласил. Не лично, разумеется.

— Не за счет редакции, надеюсь?

— Кто Библию печатает, тот и гостей принимает.

Едва оперработник положил трубку, раздался новый звонок, из Хельсинки.

— Спишь, старичок? — пробасил коллега из советской газеты, работающий в Финляндии.

— Главный уже разбудил: к нам попы едут с визитом. Помнишь историю про Библии?

— Помню. Сориентируешь по визиту?

— Пришлю факс. Чего звонишь-то?

— Ты спрашивал про курс финского языка в университете. Увы, не берут туда учиться журналистов из Швеции, тем более, заочно.

По пути в аэропорт Арланда разведчик размышлял над хорошими вестями. Митрополита следует использовать как церковное прикрытие для афганской темы. А пургу можно гнать и через Торквиста, и через Нурми. СЭПО и МУСТ получат одинаковую легенду из двух надежных источников.

Матвей решил и дальше изображать «разочаровавшегося коммуниста», мечтающего о «мире и демократии» и свернувшего разведработу. «Дополню журналистику сотрудничеством с церковью или со спецслужбами Швеции, — ухмыляться шпион. — Пусть они помечтают и поторгуются за меня. Симонов велел усилить прикрытие — напущу тумана, и сам черт не разберет задачу операции».