Афганский полет

     - Приятно, - согласился Макарьев. - Кстати, это у  тебя  в  руках  случайно не мой пистолет?

     - Твой, - кивнул Шестюк и весело хохотнул. -  Вот  говоришь,  что  ждал  меня,  а  оружие  оставляешь  в   соседней   комнате.   Пришлось  позаимствовать. Временно, конечно.

     - Что ж, и на старуху бывает проруха, - пожал плечами Макарьев. - ­­­Ладно, давай перейдем ближе к делу. Ты вот сказал, что в  моей  версии  на твой счет есть какие-то неточности. Интересно, какие?

     - Нет, ну ты мне определенно нравишься! - Шестюк снова захохотал.  - Это же надо! Стоит под дулом пистолета и задает вопросы!

     - Спрос, как известно, не бьет в нос, - парировал Макарьев.  -  А  умеренное любопытство никогда не было пороком.

     - Умеренное, говоришь?  А  впрочем,  ты  прав.  Любопытство  твое  умеренное. И во времени, и в пространстве. Ты, надеюсь, понимаешь, что  отсюда живым уже не выйдешь? Еще пять - от силы десять минут и  тю-тю,  Макарьев...

     - Ну, вопрос  продолжительности  моего  существования  мы  еще  с  тобой, надеюсь, обсудим.  А  теперь  все-таки  вернемся  к  вопросу  о  неточностях.

     - Гм... Ну, да черт с тобой! Мне сказать не жалко.  Ты  же  скоро  будешь очень надежным хранилищем любых секретов. Прямо, как могила, - ­­­Шестюк довольно оскалился, на несколько мгновений о чем-то  задумался,  а потом произнес:

     - А знаешь, иногда  очень  хочется,  чтобы  мои  действия  кто-то  оценил со стороны.  Согласись,  очень  приятно,  когда  тебя  называют  профессионалом. Особенно, если это говорит поверженный противник.

     - Да, в известной степени, это способствует самоутверждению. Хотя  бы в собственных глазах, - Макарьев холодно улыбнулся.

     - Иногда и этого достаточно.  Ты  правильно  угадал,  что  я  для  звонка на КПП использовал Ушакова.  Уговорил  его,  дурака,  вроде  бы  подшутить  над  тобой.  Он,  правда,  собирался  потом  еще  раз  тебе  позвонить. Чтобы,  значит,  извиниться  и  сказать,  что  пошутил.  Но  телефон, как ты уже, наверное, догадался, именно в этот  момент  вдруг  перестал работать. А перезвонить с другого аппарата он уже  не  успел,  бедняга.  Потому  что  внезапно  заболел  и  умер,   -   Шестюк  снова  осклабился. - Пацан он был  зеленый,  твой  Ушаков.  Пока  он  на  КПП  названивал,  я  с  Виталиком  и   Белановым   доблестно   трудился  на  "Прогрессе". Правда, Виталя?

     - Правда, - буркнул в ответ Кузин. Он сидел на  стуле  бледный  и  совершенно поникший.