Афганский полет

     - Да, - согласился Антон. -  Я  действительно  связываю  эти  два  события. Рахманинов звонит  мне  по  телефону,  приказывает  осмотреть  периметр ограждения и примерно через пару часов  после  своего  звонка  кончает жизнь самоубийством. Разве это не  странно?  Мне  очень  нужно  знать, кому звонил майор Рахманинов в ту ночь, Уля.

     - Тогда я отвечу вам то же, что ответила и  особистам,  -  Ульяна  чуть пригубила бокал с шампанским. -  Майор  Рахманинов  в  тот  вечер  вообще не подходил к телефону. А  подполковник  Глуховцев  говорил  по  телефону только один раз. Но это уже было  после  того,  как  в  степи  началась стрельба...

     - После того, как мы заметили диверсантов, - Антон  задумался.  ­­­- Уля, а что делали в это время Рахманинов и Глуховцев?

     - Стрельбу и взрыв, конечно, мы сразу услышали... Глуховцев еще и  удивился: мол, что за чертовщина? А Рахманинов только пожал плечами  и  предположил, что это чья-то учебная тревога.  Роты  охраны,  например.  Глуховцев сказал,  что  головы  кое-кому  нужно  оторвать  за  учебную  тревогу перед самим стартом, направился к телефону, а тут  как  раз  и  позвонил дежурный по части.

     - Так, а что было потом? Когда Глуховцев поговорил по телефону?

     - А потом Глуховцев подозвал Рахманинова и они оба уехали...

     - Одну минутку, Уля,  -  Антон  отодвинул  в  сторону  вазочку  с  остатками мороженого. - А как долго Глуховцев и Рахманинов  находились  у вас на смотровой площадке?

     - Ну, как минимум часа полтора. Стояли около ограждения, курили и  о чем-то негромко беседовали.

     - Полтора часа... А ведь это совершенно меняет все дело,  Уля!  - ­­­Макарьев ударил себя кулаком по колену. - Настолько меняет, что я даже  рискну предложить вам сейчас поднять наши бокалы за удачу,  которая - ­­­во всяком случае, пока, - к нам все еще благосклонна!

     Антон разлил остатки  шампанского  по  бокалам  и  они  не  спеша  выпили. Ульяна поставила на стол свой пустой бокал и пытливо взглянула  в лицо Макарьева:

     - А теперь, Антон, объясните мне, что собственно меняет  в  общем  раскладе   вашего   расследования   время   пребывания   Глуховцева  и  Рахманинова на смотровой площадке?

     - Честно говоря, я даже не знаю, имею ли я  право...  -  Макарьев  осекся.

     - Договаривайте, договаривайте, - щеки Ульяны чуть порозовели. - ­­­Вы сомневаетесь, стоит ли посвящать в  ваши  тайны  какую-то  сопливую  девчонку - телефонистку? Так ведь, Антон?