Афины и Аттика. Древняя история и культура

Эвбея и Халкис в беотийском предании – два имени одной и той же наяды, дочери Асопа, речного бога, возлюбленная Посейдона. В других вариантах мифологии Эвбея – дочь Астериона, речного бога, прислужница Геры, жена Гермеса. В героических временах имя "Эвбея" принадлежит одной из дочерей Феспия (присутствует в списке Псевдо-Аполлодора). По легенде Геракл оплодотворил все 50 дочерей беотийского царя. От Эвбеи при этом родился Олимп. Что было с ним дальше, неизвестно. Эвбеей также звали дочь царя Локриды Макарея. Мы видим, что имя "Эвбея" не особенно популярно в древних генеалогиях и не подкреплено какими-либо популярными сюжетами.

Предположительно, столицей древнейших государств на Эвбее было поселение Лефканди, где сначала утвердились легендарные куреты, затем город был подчинен абантами (ок. 1325 г. до н.э.). Абанты в микенский период конкурировали с Фивами за контроль над Аттикой. Плутарх пишет, что Амфиктион (на самом деле Амфитрион, отец Геракла) убил царя Эвбеи Халкодонта, сына Абанта, освободив Фивы от дани. Павсаний же пишет, что Халкидонт был убит Амфитрионом в сражении между фиванцами и эвбейцами. Его героон, согласно Плутарху, находился близ Пирейских ворот Афин.

Временно Эвбея (или ее часть) переходила под контроль талассократии Миноса. С падением Фив накануне Троянской войны (ок. 1200 г. до н.э.), происходит дробление имперского пространства на мелкие государства, конкурирующие между собой. Местные басилеи наверняка правили Каристосе на юге, в Гистиае и Керинфосе на севере, а также в Халкиде. Все они упомянуты в каталоге Гомера. Нет только Амаринфоса, который, предположительно, был резиденцией фиванского ванака. Возможно, в тот момент он лежал в руинах – после краха Фиванской империи. В это время состоялся реванш абантов: эвбейские отряды в войске ахейцев, направившихся под Трою, возглавляет Элефенор, сын Халкодонта.

Массовое заселение Эвбеи ионийцами (или усвоение жителями острова ионийского диалекта) относится к "темным векам" – 11-10 вв. до н.э. Легендарная традиция (Плутарх и Страбон), восходящая к этим временам, приписывает основание Халкиды и Эретрии сыновьями Ксуфа – Кофу и Аиклу (Эклу) – после троянской войны. Во времена Перикла это обстоятельство было использовано для обоснования захвата земель Эвбеи.

Остров Эвбея постоянно был местом столкновения различных интересов – не только жителей острова, но и прибрежных правителей, поскольку Эвбея протянулась узкой полоской от Фессалии до Локриды, Беотии и Аттики. По этой причине север острова занимали фессалийские племена, на юге закрепились дриопы, а в центральной части обосновались ионийцы – выходцы из Аттики.

Гористая местность острова, малопригодная для земледелия, не могла кормить многочисленное населения. Поэтому, с одной стороны, возникали миграционные потоки, создающие колонии по всему Греческому миру, а с другой – происходили жестокие столкновения в борьбе за обладание плодородными равнинами. Переселенцы из крупнейших городов Эвбеи Халкиды и Эретрии образовали колонии в Южной Италии, на Сицилии и в Северной Греции – на полуострове Халкидики. Но эти же города столкнулись в борьбе за землю – за Лелантскую долину на Эвбее. Война на рубеже 8-7 вв. до н. э. считается первым (или древнейшим из известных) столкновением эллинов между собой.

Многие битвы того времени носили ритуальный характер. Страбон свидетельствует о соглашении между противниками не использовать метательное оружие. Он передает содержание надписей в храме Артемиды в Амаринфосе, одна из которых – договор об исключении метательного оружия.

В одном из дошедших до нас фрагментов сочинений поэта Архилоха, жившего в первой половине 7 в. до н. э., также указывается, что будущая война на Эвбее будет предполагать применение мечей, но не пращей и стрел. Очевидно, такая практика была известна поэту, и это означает, что ритуальные ограничения к тому времени уже существовали и превратились в традицию.

Судя по сохранившемуся на большой керамической вазе рельефному изображению, вооружением воинов, воюющих за землю, были копья (видимо, по два копья) и щиты беотийского типа (близкие по форме к микенским щитам-восьмеркам). Птицы, которые клюют погибших воинов, обычно интерпретируются как падальщики. Следы от их клювов видны в нескольких местах на лежащих телах. Но разделительный пояс между верхним и нижним изображением должен быть воспринят как линия поверхности земли, а лежащие фигуры – как погребенные воины. Тогда вместе с последними изображены не падальщики, а загробные мстители, которые истязают души усопших.

Погребенные тела и левая часть воинов, участвующих в битве (один из них опустился на колено – видимо, получил ранение), отмечены специальными знаками на бедрах. Они отличаются от воинов без таких меток, которые видны справа. Смысл меток остается неясным, но они явно принадлежат воинам проигравшей армии.