Афонский патерик или Жизнеописания святых на Святой Афонской Горе просиявших

— Будучи еще 13-летним отроком, я из страха лишиться жизни принял вашу веру, не понимая, несчастный, того, что меняю истину на ложь, а свет — на тьму, — все это я сделал, говорю вам, страха ради, так как в то время жизнь моя находилась в опасности. Но когда я пришел в совершенный возраст, то узнал, что вера ваша ложная и богопротивная и тот, кого вы называете пророком, не пророк, а обманщик. Итак, теперь пред вами безбоязненно отрекаюсь от вашей веры, а исповедую прежнюю мою христианскую, которая есть свет, путь истинный и жизнь вечная. А также верую и покланяюсь, как истинному Богу, Господу нашему Иисусу Христу, в Которого если и вы не уверуете, как я, то погибнете для жизни вечной и будете мучиться в пламени вечном, вместе с вашим Магометом.

— Откуда ты? — спросил его судья.

— Здешний, — отвечал святой мученик.

— Где же пребывал до сих пор?

— В России.

— Отчего же ты не остался там, а пришел сюда оскорблять судей и говорить разные дерзости?

— Оттого, — благодушно отвечал Христов мученик, — что наши святые книги повелевают нам, что, где отрекся своей веры, там должен и исповедовать ее.

— Каким же путем прибыл сюда?

— На русском корабле.

— Где же ты остановился?

— Нигде, а прямо пришел сюда.

Судья, подозревая мученика не в своем уме, обратившись к другим тут бывшим чиновникам, сказал: «Этот юноша помешанный, испытайте его, узнает ли он свои башмаки или нет?»

Слыша сии слова, святой мученик тотчас вышел и, взяв свои башмаки, принес к судье и сказал:

— Напрасно ты думаешь, что я сумасшедший, смотри: башмаки мои, а купил я их здесь, в этом городе.

— Жаль мне тебя, дитя мое! — сказал судья как бы с сожалением. — Послушай меня и оставь глупые твои слова, иначе я вынужден предать тебя таким мукам, о которых ты никогда и не слыхал; подумай об этом хорошенько и размысли: на что решился ты?

— Я уже давно размыслил о всех этих муках, — со спокойным духом отвечал святой мученик, — за этим-то, собственно, я и пришел сюда; делайте со мной что хотите, но я ни за что в мире не отрекусь чистой и непорочной моей веры и покланяюсь Господу моему Иисусу Христу, Которого я здесь же отрекся по неведению моему.

Мусульмане, видя твердость святого мученика и чтобы отвратить его от Христа, употребили в дело разные обещания и ласки, а потом и угрозы, но мученик, как твердый адамант, остался непреодолимым соблазнам.

Судья, видя непреклонность мученика, приказал отвести его в низший суд и отдать под надзор назиру. Здесь святой мученик подвергнут был страшным побоям от немилосердных слуг назира за то, что попросил благословения и молитв у митрополита Митилинского, пришедшего к назиру по своему делу. Митрополит, узнав о добровольном мученике, тотчас разослал по церквам грамоты, приглашая всех христиан молиться за страдальца Христу Богу. Между тем, назир то разными обещаниями, то ласками, наконец даже изъявив желание усыновить его, старался отклонить Луку от христианской веры, но все было напрасно: воин Христов крепко стоял против соблазна. В это время назира отозвали в мечеть для прочтения какого-то царского указа, куда повлекли и мученика. В мечети было многолюдное собрание мусульман, которые после прочтения указа приступили к мученику, начали его ласкать и обещать разные почести с тем, чтобы он оставался в мусульманской вере, но святой страдалец Христов твердо и мужественно отражал хитрость диавола, покушавшегося совратить его с пути, который уже был близок к концу. В этом случае злобный враг стал употреблять все усилия, дабы не допустить Луку до конца совершить подвиг. Но сила молитвы, приносимой в церквах по всему острову за святого мученика, привлекла к нему благодать Божию, которая укрепила его против соблазна и умудрила его уста отражать все нападения служителей Магомета, обличая их заблуждение, так что сами враги удивлялись мудрости и мужеству слабого отрока. Как видим, непреложно исполнились на нем слова, сказанные в Евангелии Иисусом Христом: Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как и что сказать; ибо в тот час дано будет вам что сказать. Ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас (Мф. 10, 19–20). Ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам (Лк. 21, 15). Магометане от стыда и злобы скрежетали зубами, досадуя, что не могли победить юношу, так дерзновенно обличавшего их заблуждение. И только сказали ему: «Даем тебе три дня сроку, размысли о себе хорошенько, исповедание нашей веры будет для тебя причиной радостей и всякого благополучия, а упорство твое навлечет горькие муки и бесчестную смерть»; потом приказали забить ноги мученика в колоды и бросить в тюрьму.