Африка

спросить, какие у вас отношения с отцом и матерью были? Как я понял, уже умерли они,

да?

- Да… я говорила вам. Отец много пил и бил мать, то есть, свою жену. Ну, вы поняли...

- Да, я помню. Вам надо закрыть гештальт, покаяться перед отцом. И тогда у вас

появится новая стратегия. Но будет это трудно и сложно... Вы помните своего отца уже

мертвым?

- Я помню, как нашла его у унитаза. Вокруг была рвота, а он был головой в унитазе.

- Ложитесь на кушетку. Я хочу, чтобы вы позволили себе вспомнить эту картинку... и

смотрите на спираль.

Я снял с груди серебряную спираль, подвесил ее на кончик ручки, дунул и спираль

завертелась.

- Смотрим, очень хорошо! Смотрим! Позволяем себе увлечь себя движением! Очень

хорошо!

Погрузить в гипноз кого-либо, а тем более женщин, мне не составляло труда. Женщины

возбуждались от моего голоса и буквально были готовы на все.

Елена легла беспрекословно, зрачки попытались следить за движением, но через минуту

веки опустились.

"Может ты, сучка, надеешься, что я тебя трахну? Нееет, сучка, я сделаю из тебя робота

для служения цели. Цели!"

- Опишите, что вы видите?

Немного задыхаясь и преодолевая отвращение, она пробормотала:

- Я пришла домой. Стала искать отца. Обычно он пил перед телевизором. На улице он

уже не пил.

Так вот, пришла, ищу его. Потом, думаю, надо в туалет заглянуть. Зашла, чуть не

поскользнулась...

- Елена, погрузитесь, не бойтесь... очень хорошо...громче говорите!

Ее веки уже дрожали, так, трансовое сглатывание, так, дышит уже диафрагмой. Уже не

контролирует себя.

- Я поскальзываюсь. Хватаюсь за батарею, чтобы не упасть. Вокруг слизь и его рвота.

Отец головой в унитазе. Штаны в дерьме. Меня начинает рвать, мне скользко, и я падаю

в его рвоту. Я чувствую кисло-горький запах его рвоты, наверно, уже шла желчь. Я

чувствую, как к этому примешивается запах его трусов.

- Подробнее Елена, ложитесь вместе с ним. Обнимите папу. Сейчас я хочу, чтобы вы

положили руку между своих ног. Так. Очень хорошо! Позвольте себе получить

удовольствие! Трогайте себя и продолжайте дальше.

- Мне хочется дотронуться языком до его кала и рвоты.

- Так. Трогайте себя, дальше, хорошо.

- На вкус она горькая и прокисшая. Мне кажется, что меня сейчас вырвет.

- Елена, продолжайте. У вас очень хорошо получается.

- Мне нравится.

Я сел напротив задыхающейся от возбуждения Елены, достал член и стал

мастурбировать, представляя Елену в кале. Самая лучшая фантазия, это фантазия, как

все они, эти шлюхи, ходят по горло в дерьме и не могут оттуда выбраться. Сучки.

Шлюхи. Говно.

Еще немного, давай, скажи что-нибудь, сучка!

- Я... сейчас кончу! Его рвота в моем рту! Вокруг запахи, и я хочу снять с него штаны!

- Очень хорошо, Леночка! Очень... ааах!

Я аккуратно собрал свою сперму с пальцев и члена, выдавив последние прозрачные

капли. Семя должно сохранить его ментальную картинку, а теперь перелить пробирку на

столе... фуф, еле донес, стараясь не разлить ни капли. Позже он смешает это с клеем.

Поразительно, как я сам не догадался, собирать только ту сперму, которая несет и

сохраняет в себе ментальную картинку клиента! Спасибо, Учитель!

- Елена! Елена! Вы будете ждать приказа! Вы будете ждать приказа! Вам скажут -

"Африка! Иди ко мне!" и появится картинка как идти и куда. И позвольте себе сохранить

вкус волшебства на губах и постепенно, когда вы поймете, что вкус этот останется с вами

навсегда и вы всегда сможете вспомнить его - вы откроете глаза!

Елена не могла остановиться, пока ее рука была в трусах. На глазах выступили слезы, а

ноги резко сжали руку между собой.

- Ой...сейчас...сейчас...Аааа. Бля, бля..ой, бляя....я....простите меня...

- Все нормально, Елена. Вы просто хотели своего отца. Помните картинку, на которую

вы кончили. - Мне так стыдно... простите меня. Мне так неловко.

- Елена, у нас подписан договор о неразглашении. Расскажите, на какую картинку вы

кончили? Что представляли?

- Я....я...я стала обмазывать себя папиным калом. Каталась в его рвоте.

- Это хорошо, Елена! Мы нашли с вами ядро. Вам нечего стесняться! Вы такая, какая

есть. Это очень хорошо, и мы нащупали с вами то, что надо сделать, чтобы все изменить.

Принять себя и после этого уже все изменится.

- Я не извращенка?

- Не бойся, давай на ты.

- Давай… вы не поцелуете меня?

- Елена, мы всего лишь клиент и врач. Как бы вы мне не нравились, я ничего сделать не

могу...

- Я понимаю...я еще не сказала вам... я хочу, чтобы вы меня поцеловали, так как я

чувствую себя очень… грязно.

Шлюха, я же говорил. Вот если бы ее удушить, и чтобы она в этот момент, как Сонечка

пять лет назад, обосралась, я бы облизал ее как конфетку... но нельзя, надо, чтобы она

выполнила свою цель.

- Это хорошо, вы же познали разные грани своей сексуальности. Но никому никогда не

говорите. И, Елена. У меня много разных клиентов. Поверьте, ваш случай не тяжелый.

Вот у меня есть клиент, ему нравится подбирать с улицы харчки с мокротой.

Желательно, больных бомжей. А он серьезный чиновник. Это нормально, поверьте мне.

А есть те, кто любит держать долго в заднем проходе кал, гоняя его туда-сюда. Люди

разные. И все мы нужны друг другу, чтобы раскрыться. Чтобы освободиться.