Африка. Год в Ботсване

У площадки собралась вся школа Катима-Мулило, чтобы поболеть за свою команду, состоящую из довольно крупных детей. Наших же спортсменов у бровки поля поддерживали лишь я да Элизабет. Тем не менее, когда раздался первый свисток, мы принялись ну просто из кожи вон лезть, чтобы хоть как-то компенсировать свою малочисленность. Громкость подбадриваний Элизабет буквально пугала. В один момент, когда Блессингс увернулся от здоровенного мальчика и, к своему удивлению, обнаружил между собой и славой лишь дико размахивающего руками вратаря, она издала такой вопль, что бедняга в ужасе пнул мяч просто наугад. Гадая, что же это на него обрушилось, Блессингс безутешно взирал, как мяч улетел в кусты, перепугав семейство мангустов, прикорнувших в тенечке. Очень надеюсь, что он никогда не догадается, что ему помешали его же собственные болельщики.

Олобогенг окрестила нас «Касаненскими Куду», ибо, сказала она, эти животные не только сильны, но и быстры. И хотя мы с Элизабет старательно поддерживали свою команду, игроков которой, увы, нельзя было даже с натяжкой назвать ни сильными, ни — за исключением Стеллы — быстрыми, но уже к перерыву между таймами стало ясно, что это прозвище было не слишком уместным. Тем не менее в наставлениях в перерыве я делал наилучшую мину и выдавал насколько только можно бодро лозунги вроде «мы разгромим их в пух и прах», «еще раз организуем проход, дорогие друзья», «вырвем победу из челюстей поражения». Когда судья — весьма пристрастный учитель из намибийской школы — дал свисток к началу второго тайма и я отослал наше воинство на площадку, бодрость духа в команде восстановилась. У всех, за исключением Ботле. Я перехватил его крадущимся в направлении Старой Королевы-Мамы: вне всяких сомнений, мальчик собирался славно вздремнуть на заднем сиденье. Широко зевая и закатывая глаза, он по моему приказу поплелся назад на поле, где его тут же сбил с ног противник много больших габаритов. Во взгляде бедолаги, когда Элизабет вновь придала ему вертикальное положение, сквозила укоризна.

Мы проиграли с разницей в двузначное число.

И все же дети как будто не выглядели впавшими в отчаяние, когда пили лимонад перед посадкой в Старую Королеву-Маму (к слову, вызвавшую международное восхищение). Несомненным было то, что это оказался весьма полезный пробег в рамках подготовки детей и, главное, меня к трудностям путешествий по Африке, да и научиться принимать поражения тоже было не лишним. Правда, пока нам не пришлось оставаться где-то на ночь, да и с какими-либо значительными затруднениями мы не столкнулись.

И пока мы с грохотом двигались на холм по направлению к Касане и через скоростной пропускной пункт на ботсванской границе, я лелеял мечту, чтобы все наши последующие выезды оказывались такими же простыми. Увы, я слишком хорошо себя знал: это так и осталось мечтой.

Когда наконец все дети были отправлены по домам, я двинулся к веренице магазинов, припарковался и, словно в каком-то фильме про маленький американский городок, вошел в супермаркет. Поздоровавшись с ммэ Чикой, матерью Ботле, поглощенной сражением с выдвижным ящиком кассы, я сделал кое-какие покупки. На ужин в моем меню значилось тушеное мясо куду, и я планировал притащить домой все ингредиенты, приготовить блюдо и совершить трапезу на маленькой веранде, наблюдая за бегемотами, растянувшими свои толстые конечности на замбийском берегу Чобе. Я твердо решил удалиться внутрь до того, как слоны выйдут на свою ночную прогулку.

К своему немалому удивлению, забираясь в Старую Королеву-Маму, я заметил под навесом одного из магазинчиков Дирка, весьма бурно ведшего беседу с неким гораздо более стройным типом. И когда Дирк двинул своими крупными плечами и тяжело топнул ботинком, я наконец увидел человека, с которым он довольно бесцеремонно общался. Хотя лицо его собеседника и было искажено гримасой полнейшего уныния, я тут же признал в нем отца Артура. Видеть его в обществе Дирка уже само по себе было странно, а его измученный, немощный вид и вовсе шокировал; да и к тому же я совершенно не мог представить, о чем эти двое вообще могут говорить. Дирк как будто никогда не испытывал особой потребности пообщаться с местными.

Нахмурившись, я бросил мясо и пару бутылок «Сент-Луиса» в холодильник, которым теперь обзавелся в кабине, и стал медленно пробираться сквозь высыпавшую на улицу ранним вечером толпу.

Интересно, о чем же говорили Дирк и отец Артура?

Глава 10 Дорога на Пандаматенгу

Мы миновали въезд в аэропорт Касане, и над нами с низким гулом проплыл уже знакомый бежевый фюзеляж четырехместной «чессны», принадлежавшей моему новому другу Крису: самолет как раз заходил на одну из своих мягких, шумных посадок вприпрыжку. После футбольной тренировки мы все так устали, что я пообещал детям развезти их по домам, хотя обычно они добирались сами. Мы повернули и въехали на аккуратную территорию, служившую одновременно и гражданским аэропортом, и авиабазой Ботсванских сил обороны, — на дальнем конце поля стояли три военных самолета.