Африка грёз и действительности (Том 2)

Наконец перед нами засверкала гладь озера Киву. Узкий залив как будто вырвался из окружения многочисленных островков, разбросанных на водной поверхности, и прибежал приласкаться к дороге, освободившейся после многих километров из тесных объятий первобытного леса, лиан и гигантских папоротников.

«Sens unique vers Kisenyi de midi `a minuit», появилась, наконец, большая надпись возле дороги. «Езда в одном направлении к Кисеньи от полудня до полуночи».

Мы вздохнули с облегчением.

— Не бойтесь, раньше половины первого здешние шоферы никогда не выезжают в обратном направлении. — Такими словами приветствовал нас бельгиец — шофер грузовика, на который два негра грузили порожние бутылки от пива. — Мы выдерживаем традиционные академические полчаса, — добавил он с улыбкой, как будто догадавшись о нашем намерении извиниться в том, что мы задержались с выездом из Кисеньи и поэтому опоздали. — Вы в первый раз туда?

— Да, — подтверждаем мы. — Как дорога оттуда до Коста?

— Придется здорово попыхтеть, взбираясь на гору, воды захватите с собой побольше! За полчаса она у вас вся выкипит…

Приподнимаем задний капот над мотором:

— У нас не выкипит.

Протяжный свист, вытянутое лицо, примерно такое, как у зрителя в цирке, когда фокусник неожиданно вытаскивает из кармана живых кроликов, а в следующее мгновение веселый смех:

— Это вы что же, все время задом наперед ездите?

Бельгиец и оба его негра исчезают под брюхом «татры», поворачиваются на спину и смеются все трое, да и мы с ними.

— Не поменяете эту штуку на моего «форда»? Мне каждый раз приходится таскать с собой в Кост больше воды, чем бензина. А воздуха для охлаждения вы найдете всюду сколько угодно…

За Рубенгерой шоссе ныряет из одной расселины в другую. Горные склоны вздымаются в высоту, и мгновениями у вас такое чувство, что дорога убегает куда-то к небу, как будто спасаясь от невидимого пожара, который может отрезать ей возвращение. Зеркало озера, сверкающее в лучах полуденного солнца, уходит все ниже. На некоторых извилинах, когда дорога резко переламывается в противоположном направлении, становятся видны внизу десятки островков, последовательно вываливающихся из водного зеркала, как в отражательном стекле видоискателя. Мы уже чуть не десятый километр едем на второй скорости, и нет надежды на то, что горы скоро кончатся.

Когда позднее, после получасовой езды, мы остановились в открытой горной седловине, за которой шоссе начинает медленно спускаться вниз, высотомер показал подъем на высоту почти 1000 метров над уровнем озера. В линзах бинокля берега озера сливаются с синевой горизонта где-то далеко за Кисеньи, и совсем под нами плывут десятки островков, как масляные пятна на луже дождевой воды.

— Помнишь Перевал Смерти в Эфиопии? Там разница в высотах от того места, где мы находились, до плоскогорья за Аломатой составляла 800 метров, а итальянцы устроили из этого мировую сенсацию.

— Здесь на 200 метров выше. Видимо, у бельгийцев нет таких пропагандистских способностей, чтобы похвалиться своим чудом на Киву…

Когда в Бени мы впервые услышали об этой дороге от бельгийского инженера, он сказал: «Вы не поверите, но половина жителей Костерманвиля вовсе не знает о ее существовании, потому что в Кисеньи обычно ездят по западному берегу или самолетом. Вы согласитесь со мной, что это одна из самых красивых по окружающему ландшафту дорог Африки…»

Мы вспомнили этого инженера, подъезжая вечером к освещенным улицам Коста.

Килограмм слоновой кости за 340 крон

Ким Тазев, молодой бельгийский геолог, с которым мы впервые встретились, наблюдая извержение вулкана на Киву, достал из внутреннего кармана чековую книжку, пока кассирша подавала ему в окошко три билета на вечерний сеанс «последнего» американского фильма.

— Quarante-deux, monsieur… Сорок два, господин…

Ким засунул самопишущую ручку и чековую книжку в карман и подал девушке чек в окошко; за ним уже следующий зритель подписывал свой чек за билеты.

— Вы, кажется, ведете себя в Конго, как герои голливудских фильмов, — заметили мы, усаживаясь на свои места в затемненном зале.

— Не знаю, — засмеялся Ким, — во всяком случае, чековая книжка удобней, чем засаленные и изорванные банкноты…

Мы обратили внимание на эту мелочь, которой мы никак не ждали в стране, внешне до сих пор несущей на себе самый глубокий отпечаток «Черной Африки». Деловая жизнь чрезвычайно сильно развита в Бельгийском Конго. На каждом шагу можно заметить результаты лихорадочной эксплуатации огромных природных богатств страны. Многозначителен тот факт, что никто не проявляет особого интереса к платежам в долларах. В то время как во всех без исключения африканских странах за доллары платят больше, чем по официальному курсу, и в банках царит оживленный спрос на долларовую валюту, служащий любого банка в Бельгийском Конго берет в руки доллары так же спокойно, как и любую другую валюту. Вскоре мы поняли, почему это происходит.