Читаем Африка, миграции, мифология. Ареалы распространения фольклорных мотивов в исторической перспективе полностью

Дера. Месяц жил в водоеме, выходил на берег воровать урожай. Человек его поймал, повесил дома на стену в сетчатом мешке. С Месяца капал жир, люди заправляли им саго, овощи и другую еду. Некто Кариави пришел, когда дома оставались лишь дети, те ему все рассказали, Кариави вынул Месяц из мешка, положил в ведро с водой, Месяц поднялся на небо. Росу теперь называют «лунный жир».

Как уже говорилось, фольклор многих языковых групп Новой Гвинеи пока не исследован, так что для данного варианта, возможно, еще найдутся параллели.

Описаний того, как небо отодвинулось после удара песта или метлы, для индо-тихоокеанской окраины Азии известно гораздо больше, чем историй о съедобном небе.

Варли (Махараштра). Небо было близко к земле и касалось сосудов с водой, которые женщины носили на голове. Пест женщины ударился о небо, оно отодвинулось.

Гонды (Мадхья-прадеш — Орисса). Небо было близко к земле; старуха подметала, ударилась головой о небо, в сердцах отпихнула его метлой.

Клемантан. Небо было низко, великан Усаи (брат хозяина мертвых) мял саго деревянной колотушкой, случайно ударил пестом о небо, оно отодвинулось.

Пайван (юг Тайваня) Небо было низко, человек рушил просо, задел небо пестом, оно поднялось, стало просторно, солнце отдалилось и перестало невыносимо жечь. Раньше от жара нельзя было выйти из дома и что-либо делать на улице.

Вануату (точнее место записи не указано). Небо было так низко, что женщина ударяла об него пестом, когда готовила пищу. Она рассердилась и велела небу отодвинуться.

У мяо на юге Китая данный мотив почти поглощен характерным для Восточной Азии, Микронезии и Полинезии мотивом поднявшего небосвод великана. Небо было низко, за него задевали ношей хвороста, пестом рисорушки. Прадед поднял его, установив по четырем углам опоры из благовонного дерева.

В первом приближении ареалы мотивов «небо задевали пестом» и «съедобное небо» совпадают с ареалом мотива «Солнце съедает своих детей»: тропическая Африка, Южная и Юго-Восточная Азия. Кроме того, в обоих случаях параллели представлены также и на Балканах.

Сербы. 1. Небо было низко и отодвинулось после того, как собака приняла Месяц за мясо и отгрызла от него кусок. 2. Небо было низко и отодвинулось после того, как баба, ставя в печь хлеб, ударила небо лопатой.

Болгары. 1. Крестьянин пахал, погоняя волов стрекалом, задел им небо, Бог отодвинул небо. 2. Крестьянин складывал стог сена, тот уперся в небо, человек пнул небо вилами, оно отодвинулось.

Венгерский и чувашский варианты несколько отличны, но и в них мотив H34D просматривается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука