Африка под покровом обычая

В деревнях или округах, где живут бамилеке, маву обычно танцуют в полночь все женщины и девушки, сбросив с себя одежды. Таким методом веками в здешних краях вызывали дожди. В тот день, о котором идет речь, женщины окрестных деревень и города Мамфе заручились разрешением префекта на этот не вполне обычный ритуал. Поскольку по законам предков лицам мужского пола во время танца запрещается находиться на улицах (для нарушителей это может кончиться весьма плачевно), то по всему округу Мамфе накануне было широко объявлено о том, что 14 апреля 1971 года с 23.00 для мужчин всех возрастов вводится комендантский час, который «распространяется как на одетых, так и на обнаженных мужчин», то есть без всяких скидок.

В 23.00 в домах и хижинах потухли, как того требовал обряд, огни. Задержавшиеся мужчины в панике бежали домой. Закрылись бары и кафе. Даже полицейские и жандармы подчинились обычаю. А случайные проезжие вроде меня забились в темные номера единственной на весь город гостиницы. Век и закон склонили голову перед обычаем. В полночь, разбившись на группы, женщины вышли на улицы. Они пели старинные песни, разученные специально для этого дня, скандировали пословицы, якобы способные вызвать дождь, неистово плясали…

Мой коллега Этиканг Табе-Эбоб рассказал мне на следующий день, что маву не обошелся без инцидентов. Водитель легкового автомобиля, возвращавшийся издалека и не оповещенный о танце, к своему несказанному изумлению осветил лучами фар толпу обнаженных женщин. Эта неожиданная картина ошеломила его, но не настолько, чтобы он не почувствовал грозящей опасности. Еле-еле успел он развернуть машину и спастись от разъяренной толпы. Однако одного вождя, нечаянно очутившегося на улице, представительницы «слабого пола» безжалостно избили, невзирая на его сан. В селе Бесонг-Абанг, близ Мамфе, женщина, нянчившая ребенка, открыла дверь комнаты своего мужа, где забыли погасить свет. Шествовавшая мимо толпа мавутянок рассвирепела при виде света. Находившиеся в религиозном экстазе женщины ворвались в хижину, круша все, что им попадалось под руки. Нанесенный ими ущерб потом был оценен в 20 тысяч африканских франков. В указанную сумму не вошла стоимость телесных повреждений, причиненных мужу несчастной женщины.

Весть о ночной женской демонстрации в Мамфе разнеслась по департаменту. В соседних деревнях по обеим сторонам камеруно-нигерийской границы неделя за неделей бушевали пляски мавутянок. Чего только не увидели за это время боги! Сжалились же они только над деревней Афаб. 2 мая ночью женщины исполнили маву, а наутро хлынул ливень. Однако это было лишь счастливое исключение из общего правила. «Несмотря на ночные манифестации — заклинания в округе Мамфе, „боги“ пока не ответили на мольбы женщин, — комментировала газета „Нью Камерун“. — Если так пойдет дальше, то маву и другие подобные обычаи станут этнографической редкостью в наших краях».

Что чувствует простой человек, когда для него пляшут королевы?

Этот вопрос на первый взгляд может показаться странным. В наш век, казалось бы, не так уж и много королев, и если бы кому-нибудь захотелось полюбоваться их коллективным танцем, его сочли бы сумасшедшим. Но в жизни может случиться всякое.

В некоторых странах Африки «короли» царствуют чуть ли не в каждой деревне. «Руа» — так их величают в Камеруне, Габоне, Береге Слоновой Кости и других странах. Королева остается королевой, даже если она правит не огромным государством, а деревней Эбуэ или Зе, Эбонг или Румзо.

В марте 1971 года по частному приглашению одного из государственных деятелей Камеруна мне привелось побывать в селе Румзо — на севере страны, в горном массиве Мандара.

Дорога от Маруа в горы — проверка сопротивляемости организма к продольной, поперечной и прочим видам тряски — изматывает даже бывалых туристов. Да и понятие дороги весьма сомнительно в тамошних условиях, так как местами шофер превращается в проводника-следопыта, невесть как ориентирующегося по гранитным глыбам и завалам, оврагам, деревьям, термитникам и даже по колдобинам.

Сложнее всего было карабкаться по склонам Мандары, приближаясь к скалам Мери. Мы часто покидали лендровер и ценой огромных усилий вталкивали газующую машину на очередной крутой подъем. Вытирая с лица градом катившийся пот и давая минутный отдых телу, гудевшему от качки и жары, с круч и перевалов мы любовались раздольными равнинами, окаймляющими озеро Чад, плоскими серовато-желтыми долинами рек Шари и Логоне. В ущельях, на овальных, похожих на человеческие головы скалах Мандары уцелели остатки мирных племен, укрывающихся там со времен нашествий фульбе и массовых переселений народов в этой части Африки.

— Будьте внимательными, — повторял пригласивший нас депутат парламента. — Все здесь создано людьми, единственные инструменты которых — каменные орудия и их собственные руки.