Африка под покровом обычая

Распространены двуликие маски — Янусы с черным (мужским) и белым (женским) лицом. Эти два плавно переходящих друг в друга лица соответственно символизируют отца-небо и мать-землю, или прошлое и будущее. Экой оберегают свои маски от взглядов чужеземцев. Похоже, они боятся, что чужой взгляд осквернит маску, лишит ее магической силы. Возможно, есть и другие, еще более веские соображения. Не только приобрести в наши дни, по даже увидеть маску экой — великая удача. Один европейский журналист, работавший на радио Буэа, провел несколько месяцев в одной из деревень экой, питался за одним столом с ними, жил их жизнью. Ему удалось завоевать расположение крестьян и приобрести такую маску.

В мае 1969 года в Западном Камеруне, недалеко от города Мамфе, мне довелось беседовать со стариком экой, который поведал легенду о происхождении масок.

— Однажды, — рассказывал он, — сурок по имени Нки отправился в лес за пальмовыми орехами. Когда он срезал гроздь, один орех упал и закатился в подземный город умерших, где его подобрал сын вождя и съел. Побежавший искать орех сурок пришел к умершим, увидел юношу и понял, что произошло. Нки нашел его отца и потребовал: «Отдай мне орех, который съел твой сын». Добрый вождь дал ему барабан. «Этот инструмент, — обещал глава подземного города, — заменит тебе то, что ты потерял». Нки взял барабан и вернулся домой. Каждый раз, когда он играл на волшебном инструменте, перед ним появлялась калебаса, полная фруктов и всякой снеди. Нки быстро разбогател. Но как-то о его секрете проведал леопард Нгбо. Нгбо улучил время и похитил барабан. Опечаленный Нки вновь отправился в город умерших. Там его опять пожалели и дали ему пгюк, большой барабан, под который у экой танцуют маски. Вернувшись на землю, Нки ударил в нгюк, по в тот же миг вместо жданных яств из барабана выскочила маска и задала бедному сурку основательную взбучку. Нки, однако, не растерялся и вновь ударил в барабан. Грозная маска тотчас спряталась. Поощренный первой удачной кражей, леопард украл и нгюк. В густом тропическом лесу он выбрал полянку и ударил в барабан, по столь сильно, что из него сразу выскочили семь масок. Испуганный и побитый, Нгбо разбил инструмент и раскидал его по кусочкам, а затем позорно сбежал. Оставшиеся без приюта маски захватили соседнюю деревню и покорили ее жителей. С тех пор маски живут на земле, люди боятся их и чтут.

— Маска связывает мир живущих на земле и тот таинственный мир, куда перекочевали наши предки, — промолвил в заключение старик.

Прошлое слишком молчаливо, чтобы подтвердить версии происхождения той или иной маски, но одно несомненно: все они — плод человеческой мысли и воображения, а потому прекрасны и многообразны; каждая из них таит в себе глубокую тайну многих поколений африканцев.

В сегодняшней Африке маски десакрализуются, появляются новые образы, почерпнутые из современности. У соседних с экой ибибио этот процесс значительно заметен. Новые маски изображают действующих лиц представлений с игровыми сюжетами, то есть становятся масками актеров развивающегося африканского народного театра. Параллельно происходит и другой процесс: маска постепенно теряет былую символику. Из памяти нынешних поколений стираются обряды и мифы, связанные с ней. Под влиянием невзыскательных вкусов западных Туристов, коммерческого подхода к культуре маска порой округляет, стандартизирует свои формы. На смену ее философской обобщенности и глубокой жизненности приходит обывательская экзотика. Однако старинная обрядовая маска с ее целесообразными, глубоко продуманными, символическими чертами остается одним из эталонов африканского искусства. До сих пор, вспоминая маску экой, я волнуюсь, будто от новой, внезапной встречи с чем-то живым, всемогущим…

Существо, овеянное легендами

Змеиный континент

Сотни поверий и легенд связаны в Африке со змеями, масса культов окружает это странное существо.

Живя в этой части света, нужно быть всегда готовым к встрече со змеями. В декабре 1968 года я приехал в Верхнюю Вольту. Развернув однажды газету «Карфур африкэн», прочел постановление столичного муниципалитета о борьбе с ядовитыми змеями. По данным муниципалитета, только за один 1968 год в городе и его окрестностях было убито свыше четырех тысяч рептилий.

«Вот это штука, — подумал я. — Так не мудрено в одно прекрасное утро проснуться рядом со змеей».