Африканский рай

И в самом деле, на меня неподвижно смотрели спокойные желтые глаза взрослой львицы. Они притягивали и в то же время внушали ужас. Животное находилось в пяти метрах от нас, почти неразличимое среди золотистой травы.

Мало-помалу, не без помощи Мейсона, мы стали различать уши, хвосты и пятнистые тельца львят. Одни крепко спали возле матерей; другие удивленно уставились на нас, положив красивые головы на лапы; третьи лежали на спине в милых, по-детски грациозных позах. Ничто, казалось, не могло нарушить их безмятежный, сытый покой. На шкуре детенышей выделялись четкие темные пятна, характерные для малолетних львят. По мнению ученых, эти пятна — наследие тех времен, когда львы жили в лесах и еще не превратились в обитателей саванны.

Чтобы сфотографировать крупным планом красивую львицу, которая спала в окружении многочисленного потомства, мы въехали в самую гущу стаи, стараясь приблизиться к львице с правой стороны. Я не раз видел в заповеднике львов на близком расстоянии и знал, что сочетание «человек-на-машине» они воспринимают совсем иначе, чем «человек-один-на-ногах». Однако помимо моей воли меня не оставляла мысль, что, окажись я случайно на земле, одна из этих красавиц не преминула бы разорвать меня на куски.

Вскоре львята стали подниматься и один за другим гуськом направились к ручью. Одна из самок тут же встала и прошла вперед. Малыши моментально окружили ее и начали лизать, прыгать вокруг и бить лапами, демонстрируя таким бесцеремонным способом свою привязанность. Львица с ласковой снисходительностью отвечала на проявления любви. Вскоре и остальные три самки были на ногах, и львята с не меньшим энтузиазмом бросились вылизывать их и карабкаться им на спины. Как разобрать в этакой кутерьме, кто приходится львятам мамой, кто тетей, кто бабушкой? Каковы законы этого матриархата?

Весь день мы провели по соседству с дружной семьей, тщетно пытаясь разгадать родственные связи между взрослыми и молодым поколением, но лишь окончательно убедились в собственном бессилии, когда два львенка разного возраста принялись сосать одну и ту же львицу. Вечером, на обратном пути в «Кикрок», мы увидели недалеко от дороги молодую пару львов в разгаре медового месяца. Они лежали рядом, любовно лизали друг друга и нежно ударяли один другого лапой. Их поведение напоминало игры львят. Мейсон сказал, что это вожак стаи и молодая самка.

Нам бросилось в глаза резкое различие между этими двумя великолепными образцами пантеры лео. Голову льва, намного более крупного и мускулистого, венчала густая рыжеватая грива, закрывавшая ему грудь и свисавшая до передних лап. Казалось, природа дала ему все, чтобы привлекать внимание и производить впечатление. Подобные экземпляры достигают двухсот килограммов веса, трех метров в длину и метра в высоту. Львица же, наоборот, была словно специально создана природой для того, чтобы прыгать, преследуя добычу. В ее телосложении не было ничего лишнего, бесполезного, под кожей вырисовывались мощные мускулы. Поражали округлые бока, чистая и изящно изогнутая линия шеи.

Эта пара проведет свой медовый месяц, вернее, медовую неделю без пищи, не охотясь. Потом они присоединятся к стае, и сто десять дней после свадьбы, до рождения львят, самец будет в полном подчинении у самки. После этого лев-вожак соединится с другой самкой или примется бродить по своим владениям, оглашая окрестности мощным рыком и сгоняя дичь к месту, где притаились охотники из его стаи.

В короткий период отцовства лев-производитель выполняет приятные и необременительные обязанности. Какую же пользу приносят стае гордые косматые самцы? Чтобы понять правомерность их вроде бы незаслуженного привилегированного положения, нужно проследить, как они охотятся за дичью.

В феврале 1967 года мне довелось побывать на дне кратера Нгоронгоро, где я попытался снять знаменитых черногривых львов, обитающих в этом заповеднике, во время охоты. Три дня наша машина следовала по пятам за тремя великолепными самцами из стаи в четырнадцать особей. У одного, самого рослого и мускулистого, был большой шрам на спине. По словам обходчика, он предводительствовал единственной стаей настоящих горных львов в заповеднике.