After Ever Happy (ЛП)

Через час моя рука и вс. запястье было покрыто толстым гипсом. Я старался не смеяться над лицом старого дядьки, который спросил меня какого цвета оттенок я бы предпочел. Я помню как будучи совсем ребенком я хотел носить гипс, чтобы друзья подписывались на нем или нарисовали глупые картинки, но к сожалению у меня не было друзей пока я не нашел свое место с Марком и Джеймсом. Эти двое сейчас очень отличаются от тех подростков, которых я помню. Я имею в виду, что Марк все такой же гавнюк, его мозг расплавился от всех этих препаратов. И ничего уже не вернет его. Но изменения обоих парней очевидны. Джеймс помешан на какой-то мед-цыпочке, чего я никак не ожидал. Марк вс. такой же без башенный, живет без цели, не делает никаких выводов, но он стал мягче, более расслабленным, ему просто комфортно жить так, как есть. За последние три года они как то подрастеряли суровость, которую использовали как щит. Я не знаю, что вызвало в них эти изменения, но учитывая мою нынешнюю ситуацию, я это не приветствую. Я ожидал увидеть тех же козлов, что и три года назад, но тех парней уже не найти.

Да, конечно они до сих пор производят наркотики, больше чем это вообще возможно, но они уже не те злобные преступники какими я их помню, уезжая из Лондона.

-Зайдите в аптеку, и вы свободны, -доктор бросает мне быстрый кивок и уходит, оставляя меня одного в кабинете.

-Блять, – я ударяю по столу. Зачем мне все эта фигня. Смогу ли я водить машину? Или писать? Твою мать, конечно нет, мне все равно нечего писать. Все это дерьмо должно закончиться сейчас же, я пытаюсь мыслить трезво, пытаюсь отвлечься от воспоминаний, в которые погружаюсь, стоит мне только расслабиться. Карма имеет меня, как хочет, оправдывая свою стервозную репутацию, и продолжая издеваться, когда я достаю телефон из кармана и вижу на экране имя Лиама. Я засовываю телефон обратно в джинсы, игнорируя звонок.

Что за херню я натворил…

========== Глава 21 ==========

Тесса

-Как долго она будет в таком состоянии? -говорит кому-то Лиам. Все себя ведут так, будто я не слышу их, будто меня здесь даже нет, но я не возражаю. Я не хочу быть здесь, приятное ощущение быть здесь и чувствовать себя невидимой одновременно.

-Я не знаю. Она в шоке, милый, -ласково отвечает Карен.

Шок? Я не в шоке.

-Мне следовало зайти внутрь вместе с ней! -вырывается у Лиама через всхлип.

Если бы я могла отвести взгляд от кремовых стен гостиной Скоттов, я знаю, что увидела бы его в объятиях Карен.

-Она была там одна наедине с его телом почти что час. Я думал, что она собирает свои вещи…и я позволил ей там сидеть с его мертвым телом целый час!”

Лиам так много плачет, и мне следовало бы его утешить; Я знаю, что я должна, и я бы это сделала, если бы могла.

-Ох, Лиам, - Карен тоже плачет.

Кажется, все плачут, кроме меня. Что со мной не так?

-Это не твоя вина. Ты не мог знать, что он был там; ты не мог знать, что он бросил свою программу реабилитации.

В какой-то момент среди приглушенных шепотов и сочувственных попыток переместить меня с моего места на полу, солнце зашло, и попытки повторялись все реже, и наконец, они прекратились, я оставлена в покое, в слишком большой гостиной, крепко прижимая колени к своей груди, не сводя глаз ни на миг со стены.

Из торопливых приказов медиков и полицейских, я узнала, что мой отец был мертв. Я знала это, когда увидела его, когда я дотронулась до него, но они подтвердили это. Они сделали это официальным. Он умер от своих собственных рук, проталкивая иглу в свою вену. Пакетики героина, найденные в кармане его джинсов, говорили о его намерениях на выходные. Его лицо такое бледное, что образ, встающий у меня перед глазами, походит больше на маску, чем на человеческое лицо. Он был один в квартире, когда это произошло, и он был мертв уже несколько часов, когда я наткнулась на его тело. Его жизнь вытекала из него, в то время как героин проникал внутрь через шприц, еще больше проклиная тот ад, замаскированный под квартиру.

Это именно то, чем является это место -так же, как это было с момента, как я зашла внутрь квартиры. Книжные полки и кирпичные стены покрывали здешнее зло, милые детали прячущие проклятое место, маскируя то зло, на которое кажется указывала каждая проблема в моей жизни. Если бы я никогда не переступала через тот порог, у меня все было бы хорошо.

У меня бы была моя честь; Я бы не отдала ее человеку, который никогда не будет меня любить достаточно сильно, чтобы быть рядом со мной.

У меня бы все еще была моя мать; Это немного, но это все, что у меня осталось теперь от семьи.

У меня бы было место, где жить, и я бы никогда не стала налаживать отношения с отцом, только чтобы найти его бездыханное тело на полу в ванной двумя месяцами позже.

Я вполне осознаю, в какое темное место меня тянут мои мысли, но у меня больше нет сил бороться. Я боролась за что-то, за то, что я считала всем в своей жизни, слишком чертовски долго и больше я не могу.

-Она вообще спала? -голос Кена тихий и осторожный.