Агар

Эвапахелия и Афарегаль отнеслись с пониманием и уважением к выбору сына: уход в виртуальность на такой долгий срок для столь молодого человека считался достойным уважения поступком. Пусть в базовой реальности и прошло всего семь дней, те семьдесят лет, что были прожиты Эваалем в реальности виртуальной, симулированной, ускоренной, были прожиты им полностью.

В далеком прошлом, когда аивляне только открывали для себя силу пара и электричества, семьдесят лет были продолжительностью жизни лишь немногих, — большинство умирали едва дожив до тридцати пяти. В еще более глубокой древности этот срок был вдвое меньше: тогда десяти, одиннадцати и двенадцатилетние молодые мужчины гибли от зубов и копыт свирепых зверей на охоте и от ударов каменных топоров и копий во время столкновений с себе подобными. Теперь же, когда с тех пор как бессмертие стало возможным минуло восемь тысячелетий, и уже семь тысяч лет прошло со времени когда бессмертие стало доступным всем без исключения, семьдесят лет считались возрастом молодого человека, от которого вполне нормальным было ожидать соответствующего молодым людям поведения и образа жизни; возраст же в двенадцать лет был принят аивлянами за тот порог, за которым человек его достигший признавался вольным решать за себя и нести ответственность за свои решения и поступки. Среди сверстников Эвааля мало кто решался на такое: юность — то время, когда человек желает испытывать и чувствовать, радоваться и наслаждаться, когда человек влюбляется в другого человека и изучает объект своей любви и себя самого, а не космическую бездну. В этом отношении молодой Эвааль, конечно, не был изгоем, — он испытывал все то, что и другие люди, как в базовой, так и в виртуальной реальностях, но все это было для него второстепенным, после космоса.

Год спустя, Эвааль оставил родителей и присоединился к экспедиционному кораблю по имени Аллаиллити…

— Значит ты, отец… — Шедареган был сражен открывшейся правдой о Патриархе. Он все еще не до конца верил, но он знал Патриарха, и знал, что тот не был склонен так шутить.

— Ты ведь знаешь скрытую историю, Шедареган?

— Конечно, отец. Я всегда считал тебя непростым человеком… но, то, что ты и есть Учитель… этого я не предполагал.

— Я сдержал обещание и вернулся на эту планету в обещанный срок.

— Но… ты ведь… Ты…

— Агарянин? — улыбнулся старец.

— Да!

— А как бы я иначе смог стать Патриархом?

Шедареган молчал. Он лишь понимающе посмотрел на старца.

Молча слушавший их Хариб не сдержался и задал интересовавший его вопрос:

— Прошу меня извинить, но… о какой скрытой истории вы говорите… Аиб-Ваал?

— Не за что извиняться, Хариб, — ответил Патриарх. — Речь идет об истории Агара, скрытой Церковью от агарян… Шедареган, расскажи ему…

Сидевший с задумчивым видом первосвященник отвлекся от своих мыслей и объяснил Харибу: