Агат 6 (СИ)

- Хм, тебе всего двенадцать, а ты спрашиваешь такие серьезные вещи, - ухмыльнулся граф.

- Георгину всего то надо чуточку под тренироваться и он будет драться даже лучше чем я!

- Думаешь? Или ты так говоришь по тому, что он твой друг? Подумай.

Я нахмурил брови пытаясь понять, о чем говорит отец, но без толку, я не понимал.

- Я наблюдал за вашим поединком, может ты и не замечаешь, но инстинктивно не бьешь в полную силу от того, что чувствуешь, что соперник слабее тебя.

- Правда? - удивился я.

- Правда. А еще Георгин зажмуривается, когда ты делаешь замах сверху.

- Не может быть!

- Бой на мечах, дается твоему другу нелегко. Ему понадобится вся помощь, какую ты сможешь предоставить...

И я стал наблюдать за Георгином внимательней. Оказалось, что мой отец был прав, как я раньше не замечал, что на самом деле мой друг дерется вовсе не так хорошо, как мне до этого казалось. Теперь, каждый раз я старался указать Георгину на его ошибки и помогал устранять их как мог. Думаю, он был признателен и рад, хоть виду и не подавал.

Когда мне исполнилось четырнадцать лет, в наш дом пришла беда. Мама умерла. Лекари делали что могли, но, в конце концов, смерть забрала ее с собой. Я долго не мог найти себе места, я не понимал, за что боги так наказывают нас.

- Хорошие люди долго не живут, - как-то раз сказал мне отец, - они слишком заняты другими, что бы позаботится о себе.

- И что же делать? - шмыгая носом, спросил я.

- Окружить себя верными друзьями, которые прикроют тыл, а в случае чего смогут дать хорошего пинка, - заулыбался граф.

- А плохие значит, дольше живут? Может тогда проще стать плохим?

- Это всегда проще, но удача любит веселых и добрых людей, от злых же она отворачивается. Видишь ли, есть вещи по страшнее смерти, но тебе пока рано об этом знать. Лучше подумай о том, какой пример ты подашь своему брату.

Я долго думал над словами отца, о добре, о зле, о друзьях и о том, как устроен этот мир. В конце концов я решил что отец прав и с того дня, что бы не случилось, старался не падать духом, а Георгин и Бастиэль стали для меня опорой и щитом, на которые я всегда мог положиться.

Когда я умер, я забыл все что говорил мне отец, кроме фразы что хорошие люди долго не живут, и сколько бы ни пытался, вспомнить продолжение, не мог.