«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы

Всё случилось донельзя банально: Таня каким-то женским чутьем поняла, что муж ей изменяет. Состоялся серьёзный разговор, во время которого Вадим пообещал разорвать все отношения на стороне. Когда Самойлов вышел покурить, на столе зажужжал забытый им пейджер. Бросив взгляд на экран, Таня прочитала, что именно Вадикова подружка пишет о ней. Это стало последней каплей: «Все уговаривали меня потерпеть, мол, всё наладится, но я не понимала, ради чего терпеть: прежних отношений быть не могло, а других мне не нужно. Да и человек стал совершенно другим. Мне и самой это иногда казалось диким, ведь я считала наши отношения непридуманными. Но дальнейшие события заставили меня гораздо более трезво взглянуть на нашу прошлую жизнь. Ведь он нам с Янкой сразу перестал помогать материально. Двух недель мне хватило на то, чтобы понять, что больше нам от него ничего не будет, и я начала искать работу. Нашла, но если бы не Паша Кадушин, который на первых порах помог с деньгами, нам пришлось бы совсем туго. Очень трудно было пережить это морально, потерять веру в человека. Я не понимаю, как он мог отрезать от себя и дочку тоже».

Вадим Самойлов с дочерью Яной

Фото Татьяны Самойловой

Вадик событие в своей личной жизни комментировал скупо: «Не все близкие готовы разделить постоянные странствия музыкантов, всю эту нагрузку. Моя бывшая жена не стала этого делать». При этом в интервью он часто упоминал о Яне: «Когда ей было восемь, она сказала, что её любимая песня – "Серое небо" из альбома "Ураган". Не самая лёгкая песня для ребёнка… Я был потрясён и ещё раз погордился ею». Маленькую дочь Вадик видел только во время нечастых концертов в Екатеринбурге…

В самом начале 1997 года альбом «Ураган» пошёл в народ. С обложки отпечатанного в Германии компакт-диска ползли девушка и мальчик. «В Питере есть уникальный ребёнок, – рассказывал Козлов о маленькой фотомодели. Его зовут Эдик, ему всего 7 лет. Он знает все наши песни наизусть, может цитировать их с любой строчки. Мы предложили ему сняться в нашем клипе "Два корабля" и поместили его фото на обложку».

Первыми с новой работой познакомились журналисты, которые быстро убедились, что она обманула их самые смелые ожидания. В 1995 году некто С. Чёрный писал в «Собеседнике»: «Восемь лет фанаты разводили руками: ну как же так, "Коварство и любовь" так не похожи на "Декаданс", а "Декаданс" – на "Позорную звезду"… Всё, успокойтесь! Теперь всё будет похоже на "Опиум". Могу спорить – Самойловы остановятся на "Опиуме"». На что бы ни спорил С. Чёрный, он явно проиграл: "Ураган" походил на "Опиум" разве что фамилиями музыкантов.

Журналисты были в растерянности, они не знали, как относиться к новой работе лучшей группы прошлого года. Ни в «Fuzz’е», ни в «Живом звуке» так и не появились рецензии на «Ураган». «Нормальные журналисты, столкнувшись с нашим ненормальным альбомом, растеряны и не знают, что о нём написать, – сокрушался Глеб. – Я слежу за прессой очень внимательно. Он прошёл незамеченным. Рецензии на незначительные альбомы встречаются в каждом номере, а "Ураган" принят бесшумно, не знаю почему. Журналисты ведь такие: пока презентации не произошло, пока фуршет не состоялся – незачем и писать об альбоме».

Фото Дмитрия Лекая (Журнал «Fuzz»)

Издания, отозвавшиеся на релиз, писали о нём скупо и мрачно: «Ещё больше мертвецов, ещё больше извращений, ещё больше войны, катастроф и урагана страстей. Мёртвые абсолютно все – влюблённый легионер, капитан, матросы и сам Ураган с мёртвыми глазами: "Не смотри в глаза, мёртвые глаза У-ра-га-на!" И не пытайтесь найти больше, чем там есть на самом деле. С какой стороны вы ни начнёте слушать, первые слова будут о мёртвом».

«Никто не хотел делать диск мрачным, – спорил с подобными оценками Вадим. – Более того, нам он таким не кажется. Я считаю, что "Ураган" – альбом достаточно жизнеутверждающий. Может быть, не с первого прослушивания, но он заставляет человека задуматься». «Это матросские, весёлые, залихватские песни, – объяснял потаённый смысл альбома Глеб. – Насколько они у нас вообще могут быть весёлыми и залихватскими».