«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы

Сама Лена, рассказывая о своём уходе из «Агаты Кристи», подковёрные интриги вспоминать не хочет: «Ещё в 1998 году я сказала Саше Козлову, что любое предприятие имеет начало, развитие и конец. Мы это должны понимать сразу на берегу, чтобы не было никаких обид и недомолвок. Летом 2003 года я с группой попрощалась. Наверное, время моё закончилось. Я чёткий кризисный менеджер. На подъёме мне с ними было нечего делать». Уходя, Лена Евграфова не стала громко хлопать дверью. В 2005–2006 годах Самойловы обращались к ней за помощью, и она снова работала с «Агатой Кристи» как ни в чём не бывало.

Вадим Самойлов, Екатеринбург, 9 мая 2005 года

Фото Антона Буценко

Зрители и понятия не имели, что творилось за кулисами концертов, да их это и не особо интересовало. Они радовались возрождению из пепла любимой группы. Несмотря на то, что девичьи журналы о повзрослевших «агатовцах» уже не писали, у группы появились новые фанатки, причём молоденькие. «Нашим фанатам от 13 до 20 лет, – рассказывал Глеб. – Есть олдовые персонажи, которым под 30. Они уже такие заматеревшие и считают себя главными. В первых рядах на концертах всегда стоят самые молодые, и поэтому кажется, что время замерло и ты такой же юный, как и они, и такой же немножко глуповатый». Вадик явно гордился разновозрастностью поклонников группы: «Нам везёт, у нас публика молодеет. С нами и наши сверстники, те, кто раньше "Агату" любил, и 15-летние дети автографы берут на концертах. Количество безбашенных фанатов остаётся примерно одинаковым. Диапазон признания у них широкий: сделал что-то не так – ненавидят, сделал что-то так – любят».

Возможно, с высоты сцены не замечалось наметившееся расслоение внутри фанатской среды. Повзрослевшие МГПшницы с недоумением посматривали на племя младое, незнакомое, успевшее полюбить «Агату» в пост-«ураганные» годы: «Нынешние фанатки считают себя крутыми декаденствующими барышнями, рассуждают о смысле жизни, читают "Mein Kampf" Гитлера и рассказы Эверса, Зюскинда и Гофмана, гордо прозывая их рок-литературой, а на самом деле с помощью подобной эстетики просто пытаются казаться более взрослыми».

Одна из «свежих» фанаток приносила на все московские концерты «Агаты» маленький гробик. Но таких было всё-таки немного. Подавляющее большинство поклонниц середины 2000-х годов немногим отличались от фанаток середины 1990-х. «Когда в кольце охраны проходишь через трёхтысячную толпу, конечно, не успеваешь ни расписаться, ни сфотографироваться, потому что здоровье дороже. А фанатки воспринимают это как личную обиду – зазвездились», – жаловался Глеб. Наглядную статистику фанатского интереса демонстрировал разросшийся Интернет: к 2005 году в его русскоязычном секторе упоминаний про группу «Агата Кристи» было больше, чем про английскую писательницу.

Поклонники жаждали новых песен, а с ними наблюдались некоторые проблемы. Свежий материал имелся: к концу 2003 года общий запас братьев состоял примерно из двух десятков заготовок, вот только записать их не получалось. Старая схема с голосованием в первичной композиторской ячейке со смертью Саши перестала работать. Голоса оставшихся авторов теперь делились ровно пополам, и консенсус никак не находился. Запись нового альбома «Агаты Кристи» постоянно откладывалась.

Оформление Марата

За это время Вадик выпустил совместную пластинку с питерской группой «Пикник». «Это одна из любимейших моих групп с юности. Когда я в общежитии УПИ слушал их альбом "Дым", даже мечтать не мог о том, что лет через 20 вместе с группой "Пикник" буду записывать и исполнять песни на концертах». Сотрудничество началось 2 апреля 2003 года, когда во время московского концерта «Пикника» Самойлов исполнил несколько гитарных партий. Совместное музицирование обернулось записью альбома «Тень вампира», на обложке которого значилось «Пикник + В. Самойлов». Вадим в этом проекте не только играл на гитаре, но и спел несколько песен, сочинённых лидером «Пикника» Эдмундом Шклярским: «Эдик – большой художник, которого я очень люблю и уважаю, мне с ним всегда приятно иметь дело. В творчестве мы с полуслова друг друга понимаем. По крайней мере, для меня это были максимально комфортные условия».