«Агата Кристи» выходит в море

— Да… да… Мальчик очень самонадеян, и при первой встрече он мне понравился, но даже на мой, дилетантский взгляд, он совсем ничего не умеет. Придется его заменить.

Пузырьки шампанского попали Саше в нос, и она чуть не задохнулась. Арье не сводил с нее взгляда. «Я не подписывала договор, — думала она. — Он не сможет меня заставить… Такие программы — совсем не мое…»

— Мы не подписывали с вами договор, — прочтя ее мысли, сказал он. — У нас была просто устная договоренность с вашим генеральным. Поэтому я не имею права настаивать. Я могу только просить. Если ведущий не справится с людьми, а многие из них строптивы сверх меры, проект просто провалится, а моя мечта рассыплется в прах. Я знаю, вы — опытный ведущий, Александра Николаевна. Назовите любую сумму вашего гонорара — я выплачу деньги немедленно, минуя бухгалтерию и кассу.

«Он и охнуть не успел, как на него медведь насел. Собака, акула, кошка, лиса и медведь», — мысленно продолжила Саша перечень звериных характеристик.

— Господин Арье… — начала она.

— Просто Сергей, если вам не трудно, — перебил он. — Я знаю — у журналистской братии без церемоний…

— Хорошо, я попробую… Сергей. У меня есть некоторый опыт в ведении программ, в том числе и развлекательных. Но я никогда не вела такие игры, и мне кажется, что на роль ведущего этой игры не подхожу. Может быть, вам известно: основной мой профиль — криминальная хроника. Зрителю будет трудно воспринимать меня в совершенно новом амплуа.

— Зритель привыкает ко всему, — сказал Арье уверенно. — Я не требую от вас согласия немедленно. Возможно, Егор еще реабилитирует себя. Но если этого не произойдет, все мы встанем перед большой проблемой. Полагаю, вам тоже небезразличен успех проекта. Ведь это — удача канала. И повторяю, я готов заплатить вам любой гонорар.

— В разумных пределах? — сощурилась Саша.

— В любых, — небрежно сказал он. — Попросите миллион, вы его получите.

«Теперь я не верю, что все происходит наяву, — подумала Александра, разглядывая хозяина судна в упор, не потому что имела бесцеремонные «журналистские» привычки, а потому что была поражена свыше всякой меры. — Зато наконец-то можно будет сполна испытать, что чувствуют люди, перед которыми встает перспектива очень больших денег». А вслух проговорила:

— Кстати, о миллионе… Я как раз хотела сказать, что ни за какие деньги не взялась бы за работу, которую делать не умею. Потому что это просто глупо. Вот вы возьметесь играть на органе перед сотней-двумя слушателей?

Арье засмеялся.

— Александра Николаевна, до нашей с вами встречи я был немного наслышан о вас, но личное общение превзошло все мои ожидания. В вас есть то, что встречается в людях очень редко.

— Что же это? — слегка нахмурившись, спросила она и, наконец, отвела от него взгляд.

— Чувство свободы, — ответил он. — Настоящей свободы, которая не от чего-то или от кого-то, а сама по себе…

«За кого он меня принимает? — подумалось Саше. — И какую роль сейчас играет? Ведь наша беседа — типичный диалог из неудачной пьесы».