«Агата Кристи» выходит в море

— Понять вас можно было только однозначно, — поморщился Клим. — Вы мне предлагали отравить одного из мужчин, чтобы занять его место. Да только его уже отравили. До нашего разговора. Видать, у вас с разумением слабовато. Нет чтобы сначала со мной поговорить, а потом уже травить. А потом ампулу подсунуть.

— Не травил, не подсовывал… — затряс головой Викентий. На губах его стала проступать пена.

— Вызовите врача, — приказал Арье охраннику. — Сядьте, оба, — обратился он к полковнику и Колыхалову. — И вы, Александра Николаевна, присаживайтесь, пожалуйста. Вы что-нибудь понимаете?

— Нет пока, — ответила она, озабоченно глядя на пострадавшего. Ему явно становилось хуже. — Полагаю, что нужно взять у полковника ампулу и спрятать ее в сейф до лучших времен. Викентий, вы страдаете какой-то хронической болезнью?

— Нет-нет… — прошептал Колыхалов. — Ничего серьезного. Просто аллергия. На некоторые препараты. Это у меня с детства…

— Аллергия! — воскликнул Ворошилов. — Предлагал людей травить? Вот сам и получи!

— Успокойтесь, полковник! — недовольно проговорил Арье, а через несколько секунд в кабинет вошел врач.

— Почему вы ушли из медчасти? — обратился он к Викентию. — Вам нельзя было вставать. Я же говорил.

Но Викентий ничего вразумительного ответить уже не мог. По мобильнику доктор вызвал санитаров с носилками…

После этого Арье потребовал от полковника более подробного рассказа, и тот поведал следующее. После злополучного конкурса Клим не пошел к себе, а отправился успокаивать Нонну, которая была потрясена случившимся. Дочь Нонны оказалась менее восприимчивой и с компанией детей куда-то исчезла. А мать пришлось отпаивать. Сначала валерьяновыми каплями, а потом феназепамом, который она предпочитала другим успокоительным. Клим провел у нее довольно много времени, пока она, наконец, под воздействием лекарств не задремала. Тогда Ворошилов пошел к себе. И что же он увидел? Дверь в каюту нараспашку, а Колыхалов роется у него в шкафу! Полковник взъярился, хотел приложить кулак к «наглой морде», но вовремя сообразил, что весовые категории неравны, просто приподнял писателя за грудки и потребовал отчета. Но тот только всхлипывал и нес какую-то чушь.

— Какую именно? — заинтересовалась Саша.

— Ей-богу, не вслушивался, — отмахнулся Ворошилов. — Из того, что он сказал более или менее внятно, я понял вот что. Якобы он пошутил, когда предлагал мне отравить кого-нибудь из участников. Якобы дверь в мою каюту была открыта, хотя я прекрасно помню, что закрывал ее. Якобы он следил за отравителем, который положил ампулу в мой шкаф. А еще он сказал, что следующей жертвой тоже будет мужчина, и, скорее всего, Иосиф.

— Какого черта я поддался на его уговоры! — воскликнул Арье. — Ведь знал же, что нельзя его приглашать на игру! Он и больной, и неинтересный, и вообще, оказывается, псих. Ну почему мне так не везет?

— Простите… — пробормотал Клим. — Что значит — поддались на уговоры?

— Вас это не касается. — От растерянности Арье не осталось и следа. — Вы можете идти. Спасибо, что поймали преступника на месте преступления.

— Прошу прощения. — Саша улыбнулась сначала Арье, а потом Ворошилову. — Если можно, я задам один вопрос полковнику. Как вы отреагировали на предложение Колыхалова? Когда он подбросил вам идею с отравлением.

— Естественно, с возмущением. — Ворошилов гордо поднял голову.

— Тогда вы не взяли его за шиворот? — продолжала улыбаться Саша. — Почему?

— А почему вы думаете, что я его не взял?.. — Лицо полковника стало каменеть.

— Ну, может быть, и взяли, но в кабинет господина Арье, как сейчас, не привели, и никому ничего не сказали…

— Дык… — вдруг заволновался Клим. — Дык, я же думал, что он просто придурочный. Я ж тогда не думал, что отравят парня. Как он, кстати?

— Кто? — Саша перестала улыбаться. — Яшин или Колыхалов? Уважаемый господин полковник, пожалуйста, вспомните все, что говорил вам Викентий, когда вы оттаскивали его от своего шкафа. Это очень важно, поверьте.

Саша заметила, что пока она говорила, Арье заерзал на своем месте. Полковник наморщил лоб.

— Он ерунду какую-то нес, — проговорил он сосредоточенно. — Я подумал, что это отрава на него так подействовала. И он совсем с катушек съехал.

— И все-таки, — настойчиво произнесла Александра. — Можете воспроизвести дословно эту ерунду?

— Прочли сценарий, — сказал полковник. — Нет, не так. Дорогой Клим, они прочли мой сценарий. И теперь они воплощают его. Отравитель шел по палубе. Я проследил. До вашей каюты. Я не клал ампулу. Это он положил. Все.

— Разве? — удивилась Саша. — А про шутку, про открытую каюту, про Иосифа?

— Но я ведь уже сказал про это, — недовольно возразил Клим.

— Да, конечно, — кивнула Саша. — Но я просила вас восстановить весь разговор по порядку, дословно. Мне казалось, что для бывшего военного это не составит труда.

— А почему вы разговариваете со мной в таком тоне? — вдруг повысил голос Ворошилов. — По какому праву? Вы меня подозреваете в отравлениях?