"Агдан. Лунная роза".

А МиРеу прямо как Серега из той песни, даже созвучно получается. И история в песне просто один в один про него, можно сказать. К тому же, похоже мой «Level» переводчика достиг такого уровня, что, вспомнив русский текст, я очень быстро перевел его на корейский. Опять же, по смыслу и созвучию практически прямо как в оригинале. Получилось даже еще чуть быстрее, чем с песней «Остров …», и мне кажется, что даже лучше. Да уж, расту не по дням, а по часам! Приятно. Ну аккорды песни Алексея Глызина я знал, как-то играл ее знакомый парень во дворе, участник той самой Чеченской. Но хотя я сам никогда не играл и не пел эту песню, но вот есть какое-то у меня внутреннее твердое ощущение, что все должно получиться. Не может не получиться!

Так, что там нам машет распорядительница этого мероприятия? Ага, пора идти за кулисы и готовиться к концерту…

Меня ожидаемо в этом концерте поставили выступать самой первой с «Группой крови». Но нет, первой песней теперь будет совсем не она! Есть у меня еще немного времени подготовиться, пока высокие гости рассаживаются в зале, со сцены уносят столы, подключают аппаратуру, ну а мне надо еще раз проверить мою временную прелесть - старую испанскую гитару.

Надеюсь, она меня не подведет, впрочем, я сам расшибусь в … хмм … лепешку, но спою от всей широты русской души. Чтобы слушающие меня корейские души развернулись, а потом свернулись, как говорят в одном «другом мире». Пора, пора услышать и этой Корее новую грустную песню от меня, которую я посвящу ветерану и герою войны Ли МиРеу, его погибшему другу и вообще всем корейским ветеранам. Они этого точно достойны!

Глава 17. Концерт «19 лет». И забрезжит тихо «рассвет».

Корея. Тюрьма Анян. Актовый зал. На сцене Пак ЮнМи. Рядом с ней стул, на нем гитара; стойка с закрепленным микрофоном возле нее, еще один микрофон на другой стойке направлен в место предполагаемого резонаторного отверстия инструмента.

Вот не знаю, смотрю я на зал и мне почему-то в голову приходит известный матерный стишок из прошлого моего мира, который мне рассказал армейский друг.

Я стою на асфальте

Ноги в лыжи обуты

То-ли лыжи не едут,

То-ли я – еб…..!

Че-т вот вышел и замандражировал на сцене. Шел такой полный в себе уверенности, а вышел - и на тебе! Засомневался! Почему вдруг? Может, потому что собираюсь исполнить песню, которую тут никто еще не слышал? Сейчас вот спою, а ветерану она не понравится, или начальство взвоет, песня-то эта не утверждена в плэйлисте нашего сегодняшнего концерта. И вместо благодарностей можно легко будет огрести кучу всяких неприятностей. А у меня на этот концерт уже есть определённые планы: если концерт понравится начальству, можно будет выторговывать себе какие-нибудь преференции, к примеру, ту же передачу из дома или пару нужных звонков.

А спою я эту новую песню, и что? Кому потом от этого будет легче и лучше? Может, не умничать и спеть утвержденную «Группу крови», а потом ближе к концу концерта «Остров …» и все? Может, не надо этой новой песни, а?

Вдыхаю и злюсь на себя в первую очередь … Ну вот что за паникерские мысли? Уверен, что тот же МиРеу на моем месте не сомневался бы ни секунды, да и к тому же спеть песню со сцены — это вам не в атаку бежать против превосходящих сил врага … или держать на руках умирающего друга. Спеть и посвятить песню героям прошедшей войны — это будет … правильно.

Так что надо, Фед… Серега, Надо! – вспомнился вдруг неожиданно герой Шурика из советской комедии, воспитывающий хулигана. Невольно улыбаюсь. Я же тоже вроде хулиган … хулиганка. Решаюсь! Надо – значит, надо! Ну, а теперь моя речь, но она будет немного не такой, которую я уже репетировал перед комиссией по подготовке к концерту, и которая была ею утверждена.

Что же! Вперед и с песней! С нами бог, кто же против? – тоже вдруг неожиданно всплыло в голове. Все решаюсь … Интересно, только твердо решил спеть новую песню, и все, мандраж прошел. И вот я уже спокойно говорю в микрофон, обращаясь к зрительному залу:

- Здравствуйте, уважаемый Ли МиРеу, уважаемые гости, сотрудники и заключенные тюрьмы Анян! Меня зовут Пак ЮнМи, но многие еще знают меня под сценическим именем Агдан. Мне выпала большая честь открывать сегодня этот концерт, посвященный «Дню памяти».

(сомнительная, однако честь! - прошептал зловредный внутренний голос, от которого я отмахнулся и продолжил):

- Сегодня очень важный день! Важный и очень грустный. Сегодня мы вспоминаем всех погибших в борьбе за свободу и независимость нашей Родины, всех отдавших за это свою жизнь и здоровье, принявших на себя все тяготы и лишения тех непростых военных и послевоенных дней и ночей. Они выстояли! Выстояли, несмотря ни на что…

Пауза, я продолжаю:

- Они победили там, где кто-то считал, что это почти невозможно, продемонстрировав при этом высокий дух и сплочённость! Приняли на себя удар коварного врага и не дрогнули при этом! Многие из них погибли чтобы жили мы … и огромное спасибо им за это и низкий поклон!

ЮнМи низко кланяется присутствующим, выпрямляется, и продолжает: