Age of Madness: Рассказы

Следующим днем ни одного облака не было на ярко-синих небесах, солнце яростно обжигал своими лучами землю. Словно и не было карантина. Люди высыпали на улицу, они гуляли и обнимались; в воздухе царила атмосфера веселья. Вот, Марк с Зефирой идут рука об руку, они счастливы. Вот, весь в бинтах, Гипнос общается с Агнесс на самые интересные темы. За ночь все перевернулось: патрули отказались арестовывать людей и теперь ходили вместе со всеми с улыбкой на лице. Под давлением нового общества Триумвират отрекся от власти. Республика была упразднена.  Государственность исчезла, что будет дальше, неясно. Анархия? Хаос? Возможно. Сефира Даатская победила.

Во всей этой радостной толпе сильно выделялись двое мужчин, чьи лица были мрачными. На телах их была простая одежда цвета пустыни. Уверенными шагами шли они к дому Прокуратора. Прокуратор был у себя дома, развалился на ложе. От его былого величия не осталось и следа: он весь исхудал и словно состарился за одну ночь еще сильнее. Впервые был он небрит, оброс щетиной. Когда дочку его поразило проклятие «любви и слабоумия», у бедного отца и правда ничего не осталось. Кроме того, он фактически провалил задание, выданное ему Триумвиратом Магды. Осталось только одно. Двое мужчин вошли внутрь, как песчаная буря.

– Господин прокуратор, – отозвался один из них охрипшим голосом, – вызывали?

– Да, – глухо отозвался Прокуратор, – каждый из вас получит по пять тысяч золотых монет за выполнение моего задания.

– Отлично. Кого мы должны отправить на тот свет?

– Сефиру Даатскую, – он описал внешность и повадки своего врага. Внутри Прокуратора змеей свернулась тьма, не он, а она говорила теперь, – И… и принесите мне её черное сердце.

Прокуратор остался один. Он вышел на террасу, где на маленький столик он поставил чашу и небольшой пузырек с черной жидкостью внутри. Вот избавление, вот выход. «Зачем ты пришла? Почему я не убил тебя, сразу как увидел? Почему не расправился потом? – вопрошал в пустоту Прокуратор: -Зачем ты пришла и разрушила мою жизнь, жизнь честного человека? Вот оно, твое добро – разрушенная страна? Республика, Триумвират, а самое главное – моя дочь. Все пропало. Она теперь как безумная бездумно слоняется по улицам с тупой улыбкой вместе со своим поэтом. Это конец. Наши дети безумны. Нет спасения».

На вершине амфитеатра, свесив босые ноги и болтая ими, сидела Сефира и наслаждалась видом города, затопленного солнцем. На глазах поблескивали робкие слезы радости. Она почти жадно вдыхала воздух. Рукой Сефира игралась с бантами в волосах. Когда сзади неё появились две мрачные фигуры, она спокойно встала и повернулась к ним:

– Я знаю, зачем вы здесь, но я вас прощаю…

Прокуратор ожидал их в своем доме. Два мешка с монетами были приготовлены. Убийцы вошли в дом. На их лицах не было улыбок от ожидания предстоящей награды.

– Дело сделано, господин.

– Вот ваша награда. Покажите сердце.

Убийца засунул руку под мантию. Когда он вытащил её, все присутствующие обомлели. В руке наемник держал сияющий кристалл.

– Что это? – вскочил прокуратор.

– Тут было сердце, клянусь!

– Давай сюда, берите награду и убирайтесь.

Кристалл и правда, напоминал по форме сердце. Прокуратор широкими шагами шел к амфитеатру. Погода изменилась: дул холодный ветер, на небе появлялись черные тучи. С Кристальным сердцем в руке он шел по опустевшим улицам. И куда все пропали? Прокуратор вышел в центр гигантского пустого амфитеатра. Ветер трепал его одежды и волосы. Он выставил руку с кристаллом вперед, к солнцу, которое вот-вот должны были закрыть черные тучи. И сквозь кристалл Прокуратор увидел все: на что он обрек мир, на что обрек себя. Ужас объял его. Но только на мгновение. Страх порождается незнанием и неопределенностью. Человек, который точно знает, что его ждет, не будет бояться. В голове Прокуратора пульсировали слова Сефиры Даатской: «Иногда добро – это просто добро». Смотря на ужасающее солнце умирающего мира, он произнес:

– Ну, здравствуй, Вечность!

Возможно, еще есть шанс, он сам в это не верил. Придя домой, он откупорил пузырек, вылил содержимое в чащу и выпил черный яд. Было ли то, что случилось с миром, предсмертным проклятием Сефиры, или это было последствием её отсутствия – неясно. Все умирало медленно. Люди еще с древности думали, что все закончится быстро и красочно: Армагеддоном, огнем, апокалипсисом. Нет, все было не так, но угасание было неизбежно. На это могли уйти года, даже века, тысячелетия, но конец был неизбежен. Того мира, в котором жили когда-то граждане республики, больше не существовало. Уже не будет той жары, весна уже не принесет радости.