Агенство «Анунафиг»

Мрачный ландшафт, серый и безжизненный, раскинулся настолько, насколько хватало возможности зрения. Бетон превратился в грязь, стёкла в песок, транспорт в мешанину железа, тряпок и нефти.

Асфальт разлился дурно пахнущим болотом, спешащие по делам люди приобрели черты животных, больные деревья загнивали в болотах, наполненных густым бульоном болезнетворных бактерий и вирусов.

– Сколько в этом городе жителей? – спросил Жасмин.

– Примерно с полмиллиона, – ответила Ирэна. – Но я не вижу здесь жителей, только мерзких животных.

– Неплохо, – сказал демон. – Я их чувствую и вижу, смотрите, вот, и вот и там ещё, и здесь, видите эти розовые шары? Это их души! Души хороших людей, а не тех, что уже превратились в животных. Эти ещё чисты. Благодаря чистой любви. Это великое и чудесное чувство любовь, любовь к ближнему, к семье! Таких людей очень мало, их души ценятся выше любых сокровищ, их любовь оберегает каждого члена семьи, даёт бурю энергии и питает все семь миров. Но в масштабах планеты таких людей очень мало.

– Спасибо за лекцию, док. Но, кажется, мы куда-то спешили, – напомнил джинн. – Вот только я никак не могу вспомнить куда!

– Не надо паники! – сказал Жасмин. – Сейчас дойдём до моря и поплывём на «Титанике»!

– На каком таком «Титанике»? – поинтересовался джинн. – Он же утонул давным-давно!

– А вот увидишь! – заговорщически подмигнул демон джинну. – Для начала дойдём до моря.

Море оказалось зловонной рекой. Зелёные потоки жидкости текли по своему руслу куда-то вдаль, окутанные туманом скверно пахнущих испарений. Река, тем не менее, служила местом обитания рыб. Раздутые, похожие на плюшевые игрушки создания деловито приманивали существ подальше от берега, чтобы потом спокойно обглодать их до костей где-то на дне.

– Ужас! – вздохнула Ирэна.

– А теперь тише, – прошипел Жасмин.

Он достал из кармана джинсов древнюю, позеленевшую от времени монету и ребром бросил в реку – как обычно бросают мальчишки камни-голыши, чтобы они весело прыгали на воде, перед тем как утонуть. Монета действительно подскочила несколько раз на этой странной жидкости и исчезла из вида.

– Я принёс плату за проезд, изволь появиться, – сказал демон. Гнетущая тишина была ему ответом

– Я ничего не вижу и не слышу, – вымолвил Рустем спустя несколько минут.

– Ты древний? как этот мир, – ответил спутник. – Но даже тебе не дано услышать что-то, если того не захочет древнейший.

Туман ещё больше сгустился. Тёмный, непроницаемый, безмолвный – он глушил своим присутствием любой звук, скрывал в себе таинственную опасность и осторожно ступал на мягких белёсых лапах.

Ирэна с Анчуткой зябко поёжились

– Мне страшно и холодно, – еле слышно прошептала Анчутка.

– Не бойся, дочка, – подала голос Ирэна.

Однако с каждым мгновением пелена становилась всё более осязаемой, более пугающей. Это уже не было обычным природным явлением. Оно гасило все звуки, а далёкие переделывало по своему желанию. Однако говорить о желаниях неживой материи сродни заявлениям об обитаемом солнце: в лучшем случае от вас отмахнутся, в худшем – внимательно выслушают и отправят в комнату с мягкими стенами на долгое время.

– Я всё хотела спросить, – подала голос Ирэна.

Её слова не достигли ничьего слуха.

Она не видела ничего вокруг себя, кроме белоснежного одиночества, сурового и холодного.

Ещё немного – и туманная безнадёжность станет плотной настолько, что её придётся резать ножом, чтобы сделать вдох.

Где-то, наверное, издалека, словно комариный писк, послышался невнятный звук, больше похожий на шелест.

С этим отдалённым посланием изменилось ещё кое-что: место безобидного тумана заняла леденящая тьма. Но хуже всего, что внезапный порывистый ветер, налетевший словно из ниоткуда, начал складываться в слова.

– Будь смертным ты или вечным, недолго тебе здесь оставаться!

Насмешливый шёпот раздавался отовсюду. Ещё мгновение назад полудемоница хотела услышать хоть что-то, но сейчас она мечтала быть глухой.

– Любого Тьмою приветит на белых лапках чёрная смерть!

Девушка озиралась по сторонам, но везде простиралась непроглядная чернота.

Страх поступил еще ближе к сердцу, опутал мысли, настаивал на том, чтобы бросить всё и бежать.

Всего-то несколько шагов.

И ещё парочку.

Ну, может, ещё тысячу-другую.

Или чуть больше.

Вероятно, тьма тогда станет другом и не будет так пугать.

Стиснув до боли зубы, она пыталась бороться со страхом. Но к бормочущему стихотворение голосу теперь прибавились тоскливые крики, просьбы о помощи, детский плач, вопли ужаса, звучные проклятия и мерзкое хихиканье.

Эти звуки ходили кругами, то отдаляясь, то приближаясь, пока к ним не присоединился ещё один голос: тихий, еле слышно считающий цифры на убывание.

Так примерно звучит голос водящего в прятки взрослого для сидящего в шкафу ребёнка в соседней комнате.

Девушка боялась пошевелиться и застыла, как камень. Она услышала, как шепчущий голос резко и громко произнёс:

– Ты можешь бояться и плакать,

смеяться или рыдать,

но ты ничего не изменишь:

тебе сейчас умирать!