Агент 007

– Да. Твой тридцатый год – это год скорпиона. И мужчина, который появится в твоей жизни, будет под влиянием Марса.

– И что это значит?

– Если мужчина находится под влиянием Марса, это всегда воин. Он может быть военным, полицейским, борцом… А возможно, и криминальной личностью. В любом случае, мужчина будет роковым для тебя. Агрессивный, энергичный, связанный с холодным оружием. Благодаря ему в тебе произойдет глубокая трансформация, и возможно, ты сможешь открыть в себе новый творческий потенциал.

Слово «роковой» мне совершенно не понравилось… Буду надеяться, что она имела в виду «судьбоносный».

– Хм… А эти новые отношения… будут для меня созидательными? Или… деструктивными? – тяжело выдохнула я.

– На этот вопрос точно не могу ответить. Но ты испытаешь с ним всю полноту и гамму чувств. Тянуть будет как магнит. И сделать с этим ты ничего не сможешь. Отношения начнутся в период с тринадцатого августа по третье сентября…

САГА I СУМЕРКИ…

ГЛАВА 1

Поверхностные люди всегда должны лгать, так как они лишены содержания.

Фридрих Ницше

«Я – самый опасный хищник в мире, всё, что есть во мне, привлекает тебя: мой голос, моё лицо и даже мой запах…»

Эдвард, фильм «Сумерки»

7 июля 2019 года…

Я проснулась с жёсткого бодуна…

Ох уж этот чёртов немец и его вино!

Сколько вообще вчера было выпито? Я прикоснулась тыльной стороной ладони ко лбу в надежде, что от этого прикосновения голова перестанет так сильно ныть и раскалываться.

Конечно, это не помогло.

Я начала считать.

Так… два бокала Киндзмараули в грузинском ресторане я заказывала ещё до знакомства с немцем. Когда он подсел за наш стол, помнится, мы заказали ещё… На набережной, в одном из заведений, немец прихватил бутылку белого, и мы распили её прямо на улице… Вдвоём. Кристина только наблюдала.

Возле гостиницы «Волгоград», где остановился наш новый знакомый, мы сели в кафе, и, кажется, я взяла ещё бокал красного…

Отвратительно.

Интересно, а сам немец-то живой? – усмехнулась я.

Последнее, что мне помнится, это как он заплетающимся языком уговаривал нас с Кристиной подняться к нему в номер и уже не стесняясь рассказывал, какой у него большой и классный член. Получив отказ, немец долго непонимающе возмущался: «Какие странные эти русские девушки!».

Я мысленно усмехнулась.

Да уж… Весёлый выдался вечерок! Забавный…

Раздался телефонный звонок.

Посмотрев на дисплей, я увидела имя близкой подруги…

Кристина.

Говорить совершенно не хотелось. Но пересилив отвратительное состояние, я всё же взяла трубку. Как-никак, близкая подруга.

– Ты ещё спишь? – возмутилась она.

– Ещё спрашиваешь… Мы вчера до скольки гуляли? До четырех, как минимум. Я до сих пор в прострации…

– Да, вы с этим немцем вчера неплохо накидались.

– Ой, не говори мне о нём. Я сейчас в таком состоянии, что ненавижу весь мир.

– Да плевать на него, поехали на пляж!

– Какой, к чёрту, пляж?! Мне так плохо… Я ничего не хочу.

– Вот на пляже как раз и придёшь в себя! Поехали! – не унималась подруга, что было на неё крайне непохоже.

Обычно Кристина редко проявляла инициативу и уж тем более не любила кого-либо уговаривать.

– Давай я подумаю немного…

– Время уже три! Пока ты подумаешь, солнце уже зайдет!

– Хорошо, – нехотя согласилась я, – сейчас приму бодрящий душ, соберусь и вызову такси…

«Может, и правда пляж – это моё спасение?» – подумала я, – «Возле воды всегда становилось легче.»

Взбодрившись под прохладными струями душа, я сделала легкий макияж, чтобы не выдать постыдного похмелья, посмотрелась в зеркало и осталась довольна своим внешним видом. Встретившим меня людям нужно было быть экстрасенсами, чтобы вычислить, что вчера я беспробудно пьянствовала.

В начале пятого мы уже вышли из такси и направились в сторону Волги.

Перед самым входом на пляж двое молодых мужчин, проходившие рядом, ляпнули что-то несуразное.