Агент 008 в Зазеркалье

Вылупившись первым, птенец кукушки оказывается в преимущественном положении. Для этого он вылупляется на 12-й день. Тогда он первым делом выбрасывает из гнезда яйца хозяйки⁴². Тут он широко открывает пасть, и одураченные родители кормят его, хотя чужой птенец имеет совершенно иной вид. Разинутый ярко-красный рот в их гнезде вызывает у них рефлекс кормления. За три недели кукушонок вырастает в пятьдесят раз. «И независимо от вида певчих птиц, к которому принадлежат приемные родители, им для кормления великана приходится зависать в воздухе либо усаживаться ему на спину, глубоко засовывая голову в разинутый клюв нахлебника»⁴³.

Хм, т.о. это перевод с английского на немецкий и обратно… вряд ли он точный…

Пример уловки № 30. Цвет камушка в сумке

Некогда один русский купец, Василий, одолжил у хазарского ростовщика Иосифа большую сумму денег. Но затем разорился, лишившись всего своего добра, и поэтому не мог вернуть долг.

Когда Иосиф пришел к разорившемуся купцу требовать своих денег, он заметил Софью, прекрасную дочь Василия, и тотчас воспылал желанием заполучить ее. Однако открыться напрямую он не мог – Русь только что была крещена князем Василием и официально продавать людей и даже женщин не разрешалось, тем более для вывоза за пределы Руси. Некоторый народ даже бежал в Литву, из которой не продавали и неофициально, что усиливало строгости надзора и на Руси.

Поэтому ростовщик обратился к купцу со следующими словами: «Либо ты немедля возвращаешь деньги, либо я жалуюсь на тебя князю Василию. А он тебя быстро упечет в острог. То, что он твой тезка, как у вас говорят, у вас с ним общий святой покровитель, – это тебе не поможет. Всем известно, как князь заботится о хороших отношениях с зарубежными купцами, чтоб они охотно приезжали торговать. Тем более что после крещения Руси торговля с иудейской Хазарией и мусульманским Великим Булгаром ослабла. Боюсь и гадать, что тогда будет с твоей красивой дочерью». Он намекал на прошлую славу князя Василия, до крещения – Владимира Красно Солнышко. Хотя князь оставил старые привычки, но кто его знает, переборет ли он соблазн?

Василий упал перед Иосифом на колени, прося о пощаде. Тот стал разыгрывать сочувствие и, притворно улыбаясь, сказал: «Я помилую тебя, но ты взамен долга отдашь мне свою дочь. Но вначале следует узнать, что думает на этот счет Бог. Я положу в свою сумку два камешка, черный и белый. Вытянешь белый, долг тебе прощается. Но вытянешь черный, отдашь мне дочь».

Затем он подобрал и быстро сунул в сумку два черных камешка. Софья разглядела уловку и поспешила сказать: «Хорошо. Как сказано, так тому и быть». Вслед за этим она полезла в сумку и вытащила камешек. Но, прежде чем успели разглядеть его цвет, камешек выскользнул из руки у девушки. Он упал на землю, сплошь усеянную гравием, так что нельзя было установить, что за камешек она держала в руке. Несмотря на волнение, купеческая дочь с изысканной вежливостью обратилась к ростовщику: «Мне жаль, что я уронила камешек. Его теперь не отыскать. Остается одно. Посмотрим, какого цвета камешек у вас в сумке. Если белый, значит, мой был черным, и наоборот». Иосифу ничего не оставалось, как вытащить из сумки камешек, который, естественно, был черным. Тем самым ростовщику пришлось признать, что Софье достался белый камешек. Итак, дочь с отцом были спасены.

Смышленая дочь знала, что оба камешка в сумке ростовщика были черными и, значит, участь ее была предрешена. Она оказалась безучастным зрителем происходящего и ничего не могла поделать. Она была «гостьей». Но благодаря уловке ей удалось перехватить инициативу и стать хозяйкой положения.

Глава 4. Исполин духа

В середине пустого пространства, окруженного грозно наблюдающей за ним стеной, стояло Зеркало. От него уже спешил, смешно подпрыгивая, к ним навстречу, дежурный маг. Однако спешил он для проформы: прежде, чем подойти к Зеркалу, команда подверглась проверке документов. Проверка, впрочем, производилась очень быстро и, на взгляд Фаста, отличалась недостаточной дотошностью.

– Вот на той стороне вас будут проверять как следует, – приговаривал проверяющий, сержант с ухватками майора. – Так что приготовьтесь. А это так, семечки. Если у кого документы не в полном порядке, ему же будет хуже. Наше дело, в основном, предупредить… И на обратном пути капитан Краун сам вас проверит…

Все же и у этого разговорчивого, но расторопного сержанта на проверку всей команды ушло пятьдесят минут. После этого к ним подошел терпеливо ожидавший маг, видный, осанистый мужчина с бритой головой, одетый в какую-то хламиду, но почему-то с модным галстуком, одиноко болтающемся без воротника на мажской шее. Это выглядело нелепо, особенно на взгляд Фаста.

Галстук был единственным препятствием, мешавшим Фасту полюбить свою профессию всей душой. Его часто приходилось носить – без всякого желания и даже без возможности выбрать по вкусу. Вкус был принадлежностью изображаемой Фастом персоны, а не самого Фаста.