Агент

– Можете готовить боеприпасы. Сегодня наверняка пальба будет. Если, конечно, по дальности огня достанем.

С начальниками колонны он стал договариваться насчет общей частоты для радиосвязи, а затем ехал к начальнику ХАД провинции, которого прозвали Святым из-за многочисленных, но безуспешных покушений на него.

– Чувствую, сегодня опять в нашем районе обстрел колонны будет. Если что – помоги, – просил Витя.

– Откуда ты взял, что будет обстрел? – спрашивал хадовец.

– В приметы верю.

– Ты верующий? – удивлялся афганец.

– Почти, – вздыхал Шуваев.

Предчувствия Вити три раза подряд попали «в десятку», и начальник службы госбезопасности припер его к стене:

– Что знаешь, выдай секрет?

– Пацан есть, лет семи, голова квадратная, – рассказывал Шуваев.

– У него дед-нищий перед дуканами все время сидит, – продолжил «святой» начальник ХАД.

– Да, кажется…

– Я видел этого мальчика…

Отряд инженера Бируни три раза подряд чуть не спалился на перехвате колонн, и инженер заволновался. «Почему?» – думал он.

Думал и начальник службы госбезопасности. Однажды перед заходом солнца он прошелся вдоль дуканного ряда и чуть задержался возле Махмуда – выкормыша афганской революции и войны.

– Твои дела идут хорошо. Так люди говорят. Это правда? – начал хадовец.

– Аллах и новая власть помогают, – улыбнулся Махмуд.

– Я слышал, у тебя много торговых агентов из детворы? – плел сеть Святой.

– Аллах не обижает, – полез за сигаретами Махмуд.

– А тот мальчик, что часто крутится возле моей «конторы», он что-то продает или покупает? Это ведь твой человек? – спросил Святой и посмотрел дуканщику прямо в сердце через распахнувшиеся зрачки.

Махмуд зажег сигарету, чтобы выиграть время для ответа, и проиграл все.

Начальник ХАД выслушал дуканщика рассеянно, отказался угоститься чаем и сигаретой и, обдумывая, брать их немедленно или понаблюдать, побрел дальше сквозь зазывные крики владельцев магазинов. «Они все против нас», – злился он. И пока злился и брел к своей страшной службе, Махмуда атаковали с тыла. На задворках своего дукана он плакал, хватая к поцелую волосатую руку связиста.

– Бируни очень хочет узнать, почему три раза подряд чуть не засыпались наши люди? – вырывая руки из цепких объятий Махмуда, равнодушно говорил связист.

…Султан спал рядом с дедом на голой земле. Он не успел ни проснуться, ни крикнуть. На голову накинули тряпку, твердая рука зажала рот и нос. Султан встрепенулся, но от тяжелого удара в его мозгу вспыхнули золотые шары.

Он пришел в себя чуть позже. Почувствовал, что руки связаны за спиной, глаза заклеены широкой липкой лентой. Чья-то сильная рука держала его за шею, толкая вперед. Вонь городской улицы осталась позади, Султан дышал сухим и чистым воздухом пустыни, шел навстречу своим страшным мукам, спотыкался о камни и радовался: «Значит, не в ХАД ведут».

Человек, который толкал его в шею, пощупал, как держится на глазах мальчика повязка, и Султан уловил молодым чутким носом запах ментоловых сигарет.

– Так это ты?! – обернул он улыбающийся рот к провожатому и, получив сильный удар в лицо, подавился раскрошенными зубами.

Примечания

1

Шурави – советские, русские.