Агент Абвера

Заговорщиков арестовали, во время обысков были обнаружены их дневники с перепиской, вскрылись предыдущие планы переворота и убийства фюрера, начались повальные задержания упоминаемых там лиц. В результате, по решению суда были казнены двести офицеров и чиновников, в том числе один фельдмаршал, девятнадцать генералов, двадцать шесть полковников и девять дипломатов. Оказался в этом списке и адмирал Канарис, у которого обнаружили дневниковые записи, подтверждавшие его сотрудничество с британской разведкой.

Большинство осуждённых, по личному приказу Гитлера, казнили не на гильотине, как гражданских преступников, и не через расстрел, как военных, а вешали на рояльных струнах, прикреплённых к крюку мясника на потолке в тюрьме Плётцензее (чтобы подольше мучились).

Несмотря на все эти события, фюрер оставался достаточно активным, строил планы тотальной войны[125] и весьма озаботился белорусской группировкой, планируя развернуть в соединение и использовать для партизанских действий в русском тылу.

Для этого в ставку был вызван главный специалист рейха по специальным операциям, оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени[126]. Это был двухметровый детина со шрамами от дуэлей на лице, из которого геббельсовская пропаганда сделала героя нации.

Единственной удачно проведенной им операцией под кодовым названием «Дуб» было похищение в 1943-м году итальянского дуче Муссолини[127], находившегося после свержения в заключении в горах, куда группа Скорцени десантировалась на планерах.

Охрана сдалась без боя, и дуче под овации доставили в Берлин.

Последующие же три операции герой нации успешно провалил.

Так операция «Длинный прыжок» по убийству на переговорах в Тегеране Сталина, Черчилля[128] и Рузвельта[129] была раскрыта советской разведкой с ликвидацией связников Скорцени и немецкой резидентуры; операция «Гриф» по захвату генерала Эйзенхауэра[130] закончилась уничтожением диверсионной группы американцами; не удалась и попытка уничтожения лидера югославских партизан Иосипа Броз Тито[131].

— Отто, — шаркая ногами, подошел Гитлер к вытянувшемуся оберштурмбанфюреру. — Вам поручается особое задание по снабжению наших героев, сражающихся в русском тылу, всем необходимым для проведения терактов и диверсий с последующим выводом их на нашу территорию. Весьма надеюсь на вас, — глядя снизу вверх, похлопал по плечу.

— Будет сделано, мой фюрер! — выбросил Скорцени руку в нацистском приветствии и щелкнул каблуками.

С этого момента операция, получившая у немцев название «Волшебный стрелок», стала набирать обороты: командиру «партизан» Шерхорну присвоили звание полковника, о чём уведомили по рации, а ночные сбросы грузов и диверсантов для отряда стали проводиться регулярно.

На земле их принимали оперативники НКВД со всеми вытекающими последствиями, а в Берлин уходили шифровки об успешных боях с тыловыми частям Красной Армии, выведении из строя линий связи, захвате пленных и даже подрыве воинского эшелона.

Чтобы убедиться в достоверности поступающих сведений, Скорцени произвел в район действия отряда негласную выброску нескольких своих десантников, но та была обезврежена чекистами на подходе с перевербовкой старшего и отправкой им радиограммы: «Проверка проведена, достоверность действий подтверждаем».

Всё то время, пока оберштурмбанфюрер доставлял грузы, «солдаты Шерхорна» пробивались на запад. По пути они «неоднократно вступали в бой с тыловыми частями РККА, проводили диверсии, брали пленных, собирали «неоценимую» разведывательную информацию».

Это требовало огромной работы по подготовке косвенно подтверждающих легенду данных. Такими были заметки в газетах «о ликвидации бандформирований в тылу», приказы по войскам охраны тыла об усилении бдительности, сообщения в Абвер местной агентуры и многое другое.

К зиме 1944 года разросшийся «отряд Шерхорна» разделился на три колонны, и гитлеровцам пришлось опекать уже три боевые группы. Немецкие радисты постоянно засекали переговоры их между собой и просьбы о помощи (в поте лица трудились радисты на Лубянке). «Шерхорн» продолжал принимать грузы и агентов.

В декабре в расположение части выбросились четверо агентов — этнические белорусы, прошедшие подготовку в «абвер-команде 103», обладающие сведениями о местной агентуре. С выходом ложных отрядов к границам Польши стали прибывать агенты-поляки. Большинство «успешно внедрились», начав «поставлять информацию и проводить диверсии».

Командование вермахта высоко оценило мужество бойцов Шерхорна. В одном из контейнеров чекисты обнаружили многочисленные награды с незаполненными бланками. Сам полковник приказом фюрера от 16 марта 1945 года был награжден Рыцарским Железным крестом.

Однако в самом начале столь успешно проводимая Лубянкой игра едва не провалилась.

На стол наркома НКГБ Белоруссии Цанавы легло донесение о появлении в районе озера Песочное на одной из заброшенных партизанских баз военного формирования, состоящего из солдат вермахта, пособников гитлеровцев и дезертиров Красной Армии.