Агент без прикрытия

– Карасей, – абсолютно серьезно ответил напарник, – они даже в лужах водятся. Заплывают на луг в разлив, а в засуху зарываются в ил и впадают в анабиоз. Могут целое лето так пролежать.

– Доложи начальству, что мы держим его в поле зрения.

Когда рация в машине «начальства» ответила, Бондарев сразу же засек ее местоположение. Автомобиль стоял на проезде почти напротив того места, где он находился, и если бы не деревья, он бы мог разглядеть лица сидевших в нем людей, но Клим и так догадывался, кто находится поблизости. Он бросил взгляд на часы: с того момента, как он покинул дом, прошло уже полтора часа. За это время он мало чем удивил следивших за ним и потому был уверен, что те расслабились. Бондарев разложил полотняный стульчик, присел возле него на корточки и неглубоко, но надежно воткнул удилище во влажную землю. Сложней всего было со шляпой, ради нее пришлось пожертвовать коленом от запасной удочки. Сперва шляпа повисла на конце колена, и только потом Бондарев осторожно ввинтил его в землю. Привязав конец лески к удочке, он, пригнувшись, побежал по тропинке.

Шофер «Гелендвагена» курил, поглядывая на камуфляжную шляпу, возвышавшуюся над камышом. Удочка то и дело приподнималась, уходила в сторону, как всегда происходит, когда рыбак возвращает на место поплавок, отнесенный ветром или течением.

– Ничего еще не словил и не словит, – с легким сожалением в голосе произнес он.

– На рыбалке всегда интереснее следить за чужим поплавком, чем за своим, – отозвался напарник.

Бондарев, притаившись на краю камышовых зарослей, выжидал момент, когда двое мужчин будут смотреть в одну сторону – не на него. Но, как назло, этого не происходило, сказывалась тренировка – постоянно держать под наблюдением максимальный сектор обзора. Клим несколько раз сильно дернул леску, удочка в камышах взметнулась.

– Кажется, словил, – ветер донес до его слуха слова водителя.

Напарник непроизвольно перевел взгляд.

– Нет, просто клюнуло, он подсечь хотел.

Этих коротких секунд хватило, чтобы пробежать с десяток метров открытого пространства между камышом и деревьями. Бондарев привалился плечом к березе, выглянул из-за нее. «Топтуны» не заметили подмены, мирно продолжая караулить шляпу и удочку, в то время как хозяин уже смотрел им в спины.

«Ну и влетит же вам от начальства». Клим выбрался к стройке.

У недостроенной стены горделиво застыл угловатый «Гелендваген». Титановая телефонная трубка приблизилась к дверце. Сканер буквально за десять секунд вскрыл код сигнализации, коротко пискнул датчик, и тут же щелкнул центральный замок машины, освобождая дверки. Бондарев, особо не спеша, забрался на водительское сиденье.

«И замок зажигания у них дистанционный. Электроника до добра не доводит».

После нажатия двух кнопок на корпусе мобильника двигатель завелся. Бондарев резко – даже гравий полетел из-под колес – тронул машину с места.

– Поехали, – ухмыльнулся он.

Водитель «Гелендвагена» мог бы распознать звук двигателя своей машины в хоре тысячи моторов, но даже он не сразу дернулся, заслышав, как тронулся автомобиль. Он схватился за карман, где лежал пульт, но не стал тратить время, чтобы его доставать. Водитель и его напарник были сильные, тренированные мужчины, умели бегать быстро. Они выскочили к стройке, когда «Гелендваген» еще не свернул на проезд. Водитель выхватил из кобуры пистолет и прицелился, затем, забористо выругавшись, опустил оружие. -… Нет… дырявить колеса собственной машины рука не поднимается.

– Ты и не попал бы.

Тем временем Бондарев уже ехал по асфальту. У спуска с невысокой горочки стояла точно такая же машина, как и та, на которой он ехал. Разглядеть, кто сидит в салоне, из-за тонированных стекол было невозможно, да и не надо – Клим примерно представлял себе, кто ее пассажир. Главное – не фамилия, имя, отчество, а должность, занятие человека, его возможности и способности. Он остановился, чуть ли не ткнув бампер в бампер, и коротко посигналил, при этом его губы тронула улыбка. Бондарев представил себе удивленное лицо высокопоставленного пассажира, то, как брови недоуменно сходятся у переносицы, как лоб бороздят морщины, как он дает знак шоферу выйти посмотреть, что случилось.

«Сейчас выйдет шофер», – решил Клим и распахнул дверцу.

Они стояли, каждый у своей машины: водитель и Клим, смотрели друг на друга. Водитель с удивлением, будто увидел воскресшего покойника, а Бондарев – немного издевательски.

– Это он, – бросил водитель в открытую дверцу и слегка попятился.

– Раз уж он здесь, то пригласи его ко мне, – прозвучал из салона немного скрипучий, но вполне дружелюбный голос.

– Садитесь, – шофер сделал знак рукой.

– Я слышал, – Клим неторопливо занял предложенное ему место на заднем сиденье.

Высокий худощавый мужчина чуть моложе пятидесяти лет протянул ему руку:

– Мы знакомы заочно. Иван Антонович Борейша.

– Именно таким я и представлял себе заместителя руководителя охраны Президента.