Агент марсианской федерации

Лицо Убийцы осталось бесстрастным, но внутри шевельнулся червячок тревоги. Если они так много о нем знали, то ему не удалось бы и на сотню миль приблизиться к Андерсклиффу. С другой стороны, как они могли бы все это узнать уже после захвата? А свою подготовку к акции он считал безупречной.

— Давайте сперва познакомимся и докажем, что мы цивилизованные люди, — вновь заговорил англичанин. — Я полковник Артур Бэрлинг… а это Карл Мэй. Наши функции пока не должны вас беспокоить. А вы?..

Он подождал. Убийца хранил молчание.

— Неважно. Назовем вас пока Хэдли. Не возражаете? — Он помолчал, но ответа не последовало. — Очень хорошо, Хэдли, а теперь займемся делом. Очевидно, что вас, после тщательнейшей подготовки, послали устранить Брозлана. Столь же очевидно, что вы лишь один из членов весьма специализированной команды профессионалов, которая включает несколько выдающихся талантов. — Молчание. — Только представьте — столько усилий, столько людей, такие расстояния… и все ради одного человека. Человек с вашим несомненно высоким интеллектом наверняка задумался бы над тем, что делает Брозлана столь важной персоной. Но я знаю, что людям вроде вас никогда подобное не сообщают.

Полковник несколько секунд смотрел на него молча, словно взвешивал в уме альтернативы. Карл Мэй, хмурясь, продолжал молча сидеть. Убийца предположил, что его задача наблюдать за каждым его движением и реакциями на слова Бэрлинга. Несомненно, где-то стоит и скрытая камера.

Полковник продолжил то, что, как решил Убийца, являлось лишь внешне небрежным нащупыванием слабых мест.

— Нас с вами разделяет старая, очень старая проблема, не так ли, Хэдли — Новый Мир пытается вырваться из-под ограничивающего влияния Старого. С одной стороны прогрессивная новая идеология бывших колониальных городов-государств, а с другой сравнительно консервативные и связанные традициями режимы Земли. — Бэрлинг развел руками. — И мы вновь слышим древнюю песню об угнетенных людях, страстно желающих освободиться и пойти своим путем. Но в реальности это старая история другого вида — кучка оппортунистов, увидевших поживу, только на сей раз это целая планета. Поэтому они и начали кормить вас все теми же древними баснями о свободе, справедливости и тому подобном… и самое удивительное, что люди вроде вас все это проглотили. — На лице англичанина мелькнуло болезненное удивление. — Неужели вы и в самом деле верите, что вам хоть на грош станет лучше, если Марс пойдет своим путем? Я имею в виду… Возьмем тех, кто послал вас на эту прогулку. Вы сами убедились, к каким методам они прибегают не задумываясь, и насколько они неразборчивы в средствах. И какое, по-вашему, общество они создадут для вас, если им не придется ни перед кем отвечать? Неужели это и есть то самое «дело», за которое вы столь решительно настроены сражаться?

Англичанин смолк и вопросительно взглянул на марсианина, но был вознагражден лишь каменным безразличием. Именно такого Убийца и ожидал. Он знал, что эти мягкие насмешки есть намеренная провокация — и если он позволит вовлечь себя в спор, не успев обрести окончательную ясность ума, то это станет его первой ошибкой. Бэрлинг сделал заход с другой стороны:

— В любом случае, из этой затеи ничего не получится, разве не так, старина? Марс полностью зависит от промышленных и природных ресурсов Земли. До тех пор, пока эта простая истина остается верной, любые разговоры о марсианской независимости останутся не более чем иллюзией. И все горячие головы, призывающие к войне за независимость, скромно умалчивают об этом фундаментальном факте, разве не так? Без нас вы не протянете и месяца.

Челюсти Убийцы сжались, словно сдерживая рвущийся наружу поток возмущения. А последнее замечание полковника и вовсе привело его в ярость. В первые десятилетия двадцать первого столетия Земля вошла накануне краха. Мало того, что все природные резервы и ресурсы — нефть, руды металлов и прочие минералы — быстро сокращались, но и население, несмотря на жесткие меры контроля, продолжало расти. Более того, распространение западного высокотехнологичного стиля жизни в растущих, как грибы, городах третьего мира означало взрывное увеличение потребности в энергии и прочих ресурсах. Ресурсы уменьшаются; население растет; на каждого требуется больше ресурсов. Все это сложилось в уравнение, не имеющее решения… или так всем казалось.

Это и были причины, стимулировавшие эмиграцию на Марс. К середине столетия первая россыпь маленьких поселений превратилась в самообеспеченные города-государства, позднее объединившиеся в Федерацию. И именно в лабораториях и исследовательских институтах городов Марсианской федерации, где работали потомки некоторых наиболее ярких и предприимчивых индивидуумов, которых только порождала Земля, и родился со временем ответ на проблемы Земли.