Агент. Моя жизнь в трех разведках

Хельга вела себя очень профессионально, разумно выбрав для своего пребывания в Польше отель «Сирена». Это была гостиница самой низкой категории, и никто не заполнял здесь регистрационных формуляров, фамилию постояльца просто записывали в список, без какой-либо проверки. (Как она рассказала мне позже, это было что-то вроде почасового отеля, который молча терпели в строго католической Польше). Хельга была достаточно умна, чтобы использовать не свое правильное имя при регистрации, а назваться девичьей фамилией. Это и спасло их, так как Штази уже шла за ними по пятам. Генерал — лейтенант МГБ Кратч, который руководил охотой на нас, подтвердил мне в нашей беседе после падения Стены, что уже в день моего ухода и неудавшегося ареста Хельги в Оберхофе, ее поиск начался в Чехословакии и Польше. Мильке разбушевался и потребовал сразу арестовать их, безразлично где. В Варшаве все отели подверглись проверке, но все же нигде в регистрационных списках постояльцев не значилось фамилии Хельги.

Но предоставление убежища в посольстве ФРГ еще далеко не решало все проблемы. В посольстве эта операция не вызвала никакого энтузиазма. Ведь если бы о предоставлении убежища стало бы известно полякам, это очень осложнило бы всю последующую работу дипломатического представительства. Хельгу и ее сына разместили в помещении с походными кроватями, которое не было видно с улицы. Кроме того, ей предстояло в любом случае еще раз ступить на польскую землю, она хотела покинуть страну, и в этот момент ее могли бы там арестовать. Снова началось время ожидания в состоянии неизвестности.

Между тем в Кёльне продолжался анализ доставленных мною сопроводительных списков материалов, который возглавили опытные криминалисты Мар и Кюпперс. Полезными при этом оказались списки партвзносов СЕПГ, которые я тоже привез, так как переселившиеся на запад шпионы или особенно «высококачественные», то есть, действующие по идеологическим мотивам западные агенты ГУР, обязательно являлись одновременно членами СЕПГ в ГДР, даже если они уже в течение долгих лет жили в Федеративной республике. Каждый месяц ответственный офицер — «куратор» должен был уплачивать взнос в партийную кассу СЕПГ за своего соответствующего агента. При этом отмечались псевдоним, номер дела и сумма. В вопросах сбора членских взносов для бюрократии СЕПГ не было шуток. Однако этим псевдонимы снова появлялись в сопроводительных списках материалов, и номер дела указывал, с каких пор упомянутое лицо действовало для МГБ. В нескольких случаях этого было достаточно для идентификации агента. Криминалистам было ясно, что время работало против них, так как параллельно к этому коллеги в МГБ круглые сутки сидели над теми же самыми материалами и анализировали, какие люди находятся под угрозой, кого нужно проинформировать, чтобы они легли на дно или даже вернулись назад в ГДР.

Под вечер 20 января мне нужен был перерыв, многие имена начали уже крутиться у меня в голове. Кроме того, на мне уже больше шестидесяти часов была одна и та же одежда, и она уже в некоторой степени пропахла потом. Мне нужна была свежая одежда. Мой персональный «куратор» привез меня в один кёльнский магазин готового мужского платья, где всего за полчаса меня полностью переодели. Всё из самых тонких ниток. Некоторые вещи из купленных тогда я все еще носил последующие двадцать лет во время моих поездок по всему миру.

Потом вечером в офисе ведомства по охране конституции я смог принять душ и переодеться. Коллеги были весьма удивлены, когда я снова появился как раз своевременно к телевизионному выпуску новостей «Тагесшау». Мой уход был самой важной новостью. «Офицер разведки ГДР перебежал со своей подругой и ее сыном в Федеративную республику. Для федеральных органов власти бегство не было неожиданным. В Федеративной республике вследствие побега некоторые подозреваемые в шпионаже лица были арестованы». Часть сообщения, естественно, была рассчитана на то, чтобы ослабить рвение контрразведки MГБ в поисках Хельги и ее сына, но Мильке разгадал этот трюк и принялся еще больше торопить своих сыщиков. Зато с другой точки зрения публикация новости полностью достигла своей цели. Как рассказывали мне позже бывшие коллеги, несколько агентов ГДР после этого сами прекратили сотрудничество с разведкой Штази, среди них были и те, с которыми разведчики ГДР только начали устанавливать контакт. Отныне было значительно тяжелее вербовать новых шпионов на Западе, так как никто не мог быть уже уверен, не разоблачит ли его когда-нибудь какой-то новый перебежчик. До того момента подобных сенсационных случаев еще не происходило.