Агент на месте

Хэнли огляделся в поисках официанта, и когда двое мужчин встретились взглядами, здоровяк поднял свою пустую бутылку из-под вина. У него было чувство, что в ближайшие несколько минут ему понадобится еще немного алкоголя. Корт говорил об убийстве Ахмеда Аззама; у Хэнли не было никаких сомнений. Он контролировал свое дыхание и сказал: «Продолжайте».

«Устранение этого плохого актера вполне могло бы помочь делу… но это могло бы не иметь никакого реального эффекта. Кто знает… Все могло бы стать еще хуже».

«Будущее трудно предсказать».

«Это верно. Полагаю, я пытаюсь решить, должен ли этот человек, имеющий возможность поступить подобным образом с этим плохим актером, действовать… или ему следует подождать, пока кто-то, более осведомленный о ситуации, решит, является ли устранение плохого актера правильным поступком?»

— Вам нужен расплывчатый ответ? — спросил Хэнли.

«Я хочу нерушимого одобрения, но я возьму то, что смогу получить».

«Значит, вам нужно мое благословение».

«Что-то вроде этого… я полагаю».

«Ну, парень, я не могу просто дать тебе карт-бланш на удаление любого в мире, кого ты захочешь удалить. Официально или неофициально.»

«Я понимаю».

«Сказав это,» продолжил Хэнли, — за эти годы я понял, что у вас довольно справедливые суждения».

Суд не ответил на это.

«И… если вопрос в том, «уберем ли мы плохого актера со игрового стола, даже если мы не знаем, что будет дальше», у меня вроде как есть философия на этот счет».

«Мне была бы очень интересна твоя философия, Мэтт».

Хэнли понизил голос, пока его глаза бегали по комнате. «Если плохой парень умрет, что ж, это может заставить следующего плохого парня немного подумать. Возможно, это и не так, нет серебряной пули, способной решить все проблемы, но, в конце концов, немного уличного правосудия, око за око… Что ж, это может быть самым надежным способом сдержать монстров».

Последовала долгая пауза. «Я думал примерно о том же самом».

«Я знаю, что у тебя есть. И ты должен делать то, что ты должен делать. Однако, официально говоря, я ни хрена не говорил, и тебе не давали задания. Ты понял это?»

«Понял».

Связь прерывалась в течение нескольких секунд.

«Корт, старина, у меня тут глаз с ребрышек не сводит».

«Я позволю тебе вернуться к твоему стейку. Извините, что беспокою вас».

«Ты шутишь? Между нами говоря, этот маленький телефонный звонок сделал мою неделю лучше».

«Полагаю, это означает, что у тебя была дерьмовая неделя».

«Я бы сказал, что ты понятия не имеешь, но ты, вероятно, знаешь». Теперь Хэнли отпил воды. «Твоя мама скучает по тебе».

«Сюзанна Брюер определенно не моя мама, и я сомневаюсь, что она скучает по мне. Она, вероятно, надеялась, что я не зарегистрировался, потому что меня сбил автобус».

«Брюер знает, что ей не настолько повезло». Хэнли громко рассмеялся, затем перешел на авторитетный тон. «Я хочу услышать ответ от вас снова, в ближайшее время. Вы поняли? У нас все еще есть договоренность, если ты помнишь.»

«Принято. Позвольте мне разобраться в моем нынешнем затруднительном положении, тогда я свяжусь с вами».

«Сделайте перерыв в пару недель», — сказал Хэнли. «Ради правдоподобного отрицания».

«Будет сделано».

Хэнли добавил: «Думаю, я буду следить за новостями в течение нескольких дней, чтобы узнать, что, черт возьми, ты задумал. Будь осторожен, малыш. Пройди весь путь целиком, хорошо?»

«Я сделаю все, что в моих силах».

Хэнли отключил звонок и сразу же набрал номер, который он сохранил в своем телефоне. Сообщение поступило прямо на пульт в Пентагоне, и дежурный офицер ответил после первого звонка и оттуда переслал вызов Хэнли.

Ожидая перевода, он взял вилку и откусил кусочек грибов, глазированных хересом. Когда он оглядывал зал, ему пришло в голову, что никто другой, сидящий в ресторане, не мог предположить, что мужчина плотного телосложения, ужинающий в одиночестве, только что дал молчаливое одобрение убийству президента Сирии.

ГЛАВА 66

Придворные Джентри двадцать минут сидели в одиночестве в «самогоне капитана Андерсона», пили воду, ели пайки и ждали. Пришел медик в «зеленых беретах», промыл и зашил ужасный порез, который он получил над правым ухом от взорвавшегося лобового стекла в Дамаске, затем обмотал голову Корта повязкой.

Наконец, капитан вошел в дверь, сопровождаемый двумя другими членами его команды «А». Он представил их как Дэнни, мастер-сержанта, и Клиффа, первого сержанта. Корт не представился, но пожал им руки.

Как только это было сделано, Робби сказал: «Хорошо, таинственный человек. Мне сказали передать вам все, что вы пожелаете, с точки зрения снаряжения, еды и воды и так далее, и следовать вашим инструкциям. Затем мне приказано забыть, что я когда-либо видел вас. Не уверен, означает ли это, что у тебя есть друзья в Лэнгли или враги.»

«Да, статус наших отношений сложный».

Робби сказал: «Мы остаемся здесь на следующие несколько недель, так что, если вы не хотите присоединиться к нашей операции, вам нужно будет как-то выбраться. Если ваши высокопоставленные друзья смогут раздобыть для вас транспорт, я, конечно, доставлю вас в целости и сохранности в вашу LZ».