Агент на месте (ЛП)

«Если мы вступим в контакт с вооруженными боевиками? Нет, я знаю, что ты можешь это сделать, хотя, если это не ИГИЛ или «Аль-Нусра, ты, вероятно, будешь ныть по этому поводу до, во время и после. Но «Ястребам» нравится использовать нас для операций по подавлению, а это означает грязную работу. Если они пошлют нас в город арестовывать городских лидеров или подозреваемых в антирежиме, я предупреждаю вас, это не послужит основой для историй, которые вы захотите рассказывать своим внукам у камина».

Корт только пожал плечами, глядя на Сондерса, все еще пытаясь разобраться в психологии такого человека, как он. Он сказал: «Это KWA, компания Ларса Клосснера. Я знал, во что ввязываюсь, еще по пути сюда».

Сондерс кивнул на это, а затем спросил: «Сколько вам заплатили за парня?»

Корт вытащил номер из его задницы. «Сто тысяч».

«Доллары?»

«Песо».

На лице Сондерса отразилось неподдельное замешательство.

Корт закатил глаза. «Да, долларов».

Англичанин несколько секунд пристально смотрел на него. «Чушь собачья. Для такого человека, как ты, это не стоило бы того. У тебя впереди целая жизнь тренировок. Ты не канадец, ты янки, так что я думаю, ты из шестой команды «Морских котиков» или один из тех парней из «Дельты». Может быть, даже параоперации ЦРУ.»

«У тебя чертовски богатое воображение».

Сондерс покачал головой и повторил свои слова. «Чушь собачья. Бьюсь об заклад, ты зарабатываешь минимум двести, а это значит, что я хочу пятьдесят.»

«Этого не случится».

Сондерс повернулся к лидеру команды, сидевшему на дальнем конце скамейки запасных. «Ой! Van Wyk?»

Пожилой южноафриканец повернулся к Сондерсу.

«Тридцать пять», - сказал Корт.

«Пятьдесят».

Вздох. «Отлично».

Все еще не сводя глаз с американца, Сондерс сказал: «Неважно, босс».

Ван Вик вернулся к своим мыслям, а Сондерс улыбнулся Корту.

Англичанин сказал: «Я хочу узнать о вас больше. Я понимаю, что при такой работе неплохо платят, но оно того стоит, только если у вас нет других вариантов. Я? Я тот, кого они называют безработным в сфере безопасности и частным военным подрядчиком. И поскольку у меня нет никаких других навыков, кроме драться, я устроился на работу в KWA пять лет назад, зная, что мне придется делать. Сказал себе, что буду выполнять приказы того, на кого я работаю, точка. Они хотят, чтобы я сражался с повстанцами, очень хорошо. Если они хотят, чтобы я взорвал свой путь в мечеть и застрелил деревенского старейшину, тогда я сделаю и это».

Корт отвел взгляд.

«Но ты? Я еще не разобрался с вами. Это безумие, на самом деле. Зачем рисковать? Почему бы не остаться завернутым в своей постели дома, когда ты не сражаешься за свою страну, а не здесь, в дерьме, с Али Бабами?»

Корт думал то же самое о Сондерсе, но он не раскрыл этого. Вместо этого он сказал: «Послушай, чувак, если ты пытаешься быть моим методистом, ты опоздал лет на двадцать».

Сондерс скептически посмотрел на Корта, который счел этот взгляд нервирующим. Наконец британец сказал: «Что-то в тебе отключилось, и ты оказался здесь, похищая детей. Что это было?»

Наконец Корт сказал: «Вот где мы с тобой находимся, Сондерс. Я должен вам немного денег, но я не должен вам никаких объяснений. Для чего угодно». Корт угрожающе наклонился вперед. «А теперь… убирайся нахуй с моего лица и дай мне немного отдохнуть».

Сондерс поднял бровь, а затем откинулся назад.

Корт закрыл глаза и понадеялся, что подпрыгивание и стук бронетранспортера пехоты каким-то образом убаюкают его и он уснет.

ГЛАВА 56

Француз опрокинул остатки своей пятой за день чашечки кофе, а еще не было и десяти утра.

Он провел утро в своем офисе в 5 округе, работая по спутниковому телефону, пока единственный костюм, который у него был с собой, сушился на витрине.

Он приехал сюда сразу после того, как уехал автостопом с фермы, потому что был слишком уставшим и перегруженным, чтобы проложить маршрут обнаружения объекта наблюдения, чтобы убедиться, что за ним не следили от самого дома. Он не хотел идти домой, не убедившись, что за ним не следили, но в офисном здании, где он работал, была достаточно надежная охрана, поэтому он решил, что это будет достаточной защитой. Он проспал пять часов на своем кожаном диване, но к восьми утра у него на плите был кофейник с кофе, ноутбуки открыты, а телефон зажат между шеей и ухо, и с тех пор он почти без остановки разговаривал с различными оперативниками разведки в Иордании. Это были именно те люди, которых он знал, которые не согласились бы освободить сына Ахмеда Аззама, когда узнали о смерти Бьянки Медины. Но они были людьми, которые сделали бы, черт возьми, почти все, чтобы положить конец режиму Аззама, поэтому, если спасение ребенка и няни из Сирии было ценой за смерть диктатора на их севере, иорданцы нашли бы способ пройти через это.