Агент на месте (ЛП)

Телохранитель окликнул своих товарищей по команде, большинство из которых все еще были снаружи автомобиля. «Он не в критическом состоянии! Повторяю, не критично! Но нам нужно вернуться в Дамаск. Свяжитесь с самолетом и скажите, чтобы они были готовы вылететь, как только мы сядем на борт, затем позвоните доктору Куреши в Тишрин. Он может позаботиться о нем лучше, чем кто-либо другой в стране».

Аззам попытался заговорить, но кровь заполнила его рот.

Его охранник похлопал его по плечу. «Господин Президент. С тобой все будет в порядке. Это всего лишь небольшой рикошет, который попал тебе в лицо. Этот медик из Спецназа, лучший. Он позаботится о вас. Мы доставим вас обратно в Дамаск и доставим в военный госпиталь Тишрин, где вас сделают как новенького». Охранник поднял глаза. «Отправьте этот автомобиль в аэропорт, сейчас же!»

* * *

Пока за президентом ухаживали на минометной позиции, руководство базы выкрикивало приказы в свои рации. «Снайперские выстрелы доносились из города! Отправьте вертолеты на запад. Проверьте высотные здания в Пальмире на расстоянии до четырех километров».

Полковник российского спецназа, отвечающий за базу, сказал: «Этот контакт ограничен. Это один снайпер. Всем успокоиться. Мы разберемся с нападением».

* * *

К тому времени, когда тайфун пронесся над шоссе и продолжил движение по новой асфальтированной дороге к аэропорту, нижняя часть лица Аззама и правая щека были полностью перевязаны, и он снова сидел.

У него были проблемы с пониманием его людей, что было понятно, учитывая расположение ран, но он восстановил контроль над моментом. В его разорванном лице не было настоящей боли — это проявится позже, — но сейчас он был больше озабочен тем, чтобы убедиться, что тот, кто в него стрелял, был уничтожен.

«У вас есть вертолеты, которые ищут стрелка?» он спросил медика спецназа, который не говорил по-арабски и в любом случае понятия не имел. Переводчик из САА был мертв, все еще лежал на минометной позиции, поэтому общение в «Тайфуне» осуществлялось кивками, показыванием пальцев и множеством криков.

Медик только что завязал президенту повязку на затылке и передал по рации своему командиру взвода, что он хотел бы лететь с президентом до самого Дамаска, чтобы проконтролировать кровотечение.

Телохранитель пообещал Аззаму, что русские и сирийцы найдут и убьют того, кто в него стрелял.

* * *

Терп медленно отвел глаза от своей оптики. «Я думаю, Аззам находится в тылу MRAP».

Корт сказал: «У вас есть оптика на двадцать мощностей. Моему тридцать пять, но я не видел, как он садился. Там, внизу, слишком много людей, которые бегают вокруг. Вы уверены?»

Он снова посмотрел на две машины. «Тот, что сзади». После некоторого колебания он сказал: «Я думаю».

Корт сказал: «Вы должны быть уверены. У «Карла Густава» уходит полминуты на перезарядку, перенацеливание и повторный выстрел. Эти парни не смогут уничтожить обе машины до того, как враг окажется на них сверху».

Молодой человек сказал: «Я видел, как мужчины в костюмах садились в заднюю машину. Это телохранители. Зачем им было входить, если Аззам не был».

«Для меня этого достаточно. Скажите другой команде, что Аззам прибывает в аэропорт».

Корт отвел глаз от прицела и посмотрел в открытое небо. «Русские вертолеты. Направляется прямо к нам».

Пара Ми-24 приблизилась с высоты аэродрома, стремительно приближаясь к восточной части города.

Сириец поднес рацию ко рту, но не передал. Вместо этого он сказал: «Я не могу быть уверен, что это правильный автомобиль. Почему бы нам не попросить их сбить самолет, когда он улетит?»

«Отрицательно», - сказал Корт. «Этот самолет немедленно переместится, улетая на запад и дальше. На дистанции, с которой эти парни будут стрелять, они промахнутся, если самолет вообще перевернется. И нет ни малейшего шанса, что они собьют самолет в воздухе. «Карл Густав» — это не ЗРК, это тупая ракета». Корт поднял бровь. «Действительно большая тупая ракета».

Терп сказал: «Итак… мне сказать Юсуфу, что им нужно открыть огонь по тыловому «Тайфуну»?»

Корт сказал: «Нет, вы наблюдаете за обеими машинами, пока они не окажутся на асфальте. Затем ты говоришь ему, в кого из них врезать. Вы должны убедиться, что транспортные средства не меняют положения на дороге». Затем он сказал: «Малыш, эти люди должны знать: если они будут стрелять оттуда, где они находятся, вот так открыто… русские их увидят. Они потеряют свои жизни, и у них не будет другого шанса».

Между двумя мужчинами, лежащими в укрытии снайперов, затрещала рация. Мужчина говорил по-арабски; Суд признал голос, принадлежащий Юсуфу.

Терп сказал: «На северном краю аэродрома есть две вышки. Юсуф говорит, что они не могут подойти ближе, чтобы попасть в зону досягаемости, потому что люди на этих вышках заметят их».

Корт оглянулся на приближающиеся штурмовые вертолеты. Они были бы здесь, в здании, через несколько секунд.