Агент на месте (ЛП)

И, добавил Воланд, он промахнулся по этой цели в Ливане.

Когда до Тарека дошло это осознание, он забрал пистолет у Воланда вместе с пятиминутной инструкцией о том, как из него стрелять и перезаряжать, и обещанием француза, что он ничего не скажет об оружии Римме Халаби, потому что Тарек сомневался, что его жена одобрила бы его ношение огнестрельного оружия в целях безопасности.

Теперь, когда люди из службы безопасности были здесь, Тарек подумал, не отдать ли ему пистолет обратно, но только на мгновение, а затем передумал. Он знал этих людей ничуть не лучше, чем этого Себастьяна Дрекслера, о котором Воланд постоянно упоминал со странным сочетанием отвращения и благоговения.

Тарек присмотрел бы за этими людьми точно так же, как и за любым другим, способным поставить эту операцию под угрозу.

Двери внедорожника открылись, и четверо мужчин вышли. У них были короткоствольные пистолеты-пулеметы, уже висевшие на плечах, и большие рюкзаки за спинами. На взгляд Тарека, всем им было за пятьдесят, и двое из четырех мужчин были явно полноваты.

Они не были похожи на американского наемного убийцу, с которым он работал, и Тарек почувствовал разочарование.

Воланд тихо заговорил с Тареком, пока мужчины вытаскивали сумки из задней части внедорожника. Очевидно, он понял, о чем думал Тарек. «Прошло несколько лет с тех пор, как я видел их в последний раз, но они — команда, которая работает вместе по всему миру. У них довольно хорошая репутация. Не волнуйтесь… они справятся сами».

Из его комментария Тарек подумал, что Воланд, похоже, сам беспокоился о внешности мужчин.

Воланд вышел вперед и встретил мужчин в середине парковочного круга, приветствуя их теплыми и фамильярными рукопожатиями, и похлопывая по спине, он подвел одного из мужчин обратно к сирийцу. Француз сказал: «Доктор Халаби, я представляю тебе месье Поля Бойе.» Тарек пожал руку коренастому мужчине с аккуратной седой бородкой и жидкими зачесанными назад волосами.

Бойер говорил с французским акцентом. «Я и мои люди к вашим услугам, доктор. Мы хотели бы, чтобы все было готово к наступлению темноты, так что, возможно, мы сможем официально представиться позже».

«Bien sûr, Monsieur Boyer.»

Все четверо мужчин прошли в дом; трое сообщников Бойера даже не подняли глаз, проходя мимо Тарека.

Халаби снова повернулся к Воланду, но француз заговорил прежде, чем сирийский врач смог высказать свои опасения. «Бойе — француз, бывший майор Французского иностранного легиона. Остальные — Кэмпбелл из Шотландии, Лагари из Индии и Новак из Венгрии. Все легионеры».

Тарек сказал: «Четыре человека, Винсент? Я надеюсь, этого достаточно».

Воланд улыбнулся. «Если Дрекслер найдет этот дом, у него наверняка будет подкрепление. Но помните, он работает на Шакиру, а не на Ахмеда, поэтому он не может использовать ресурсы сирийского правительства. У него будет несколько местных копов, вроде тех двоих, которых ты встретил в своей квартире, и они будут уничтожены прежде, чем подойдут ближе чем на сто метров к мадемуазель Медине.»

Тарек почувствовал себя немного лучше от этого напоминания.

Воланд сказал: «Теперь давайте посмотрим, где Бойер разместит своих людей, чтобы мы могли переместить ваших людей для обеспечения наилучшего дополнительного освещения».

Мужчины вернулись в дом, чтобы поговорить с сотрудниками службы безопасности FSEU. Приближалась еще одна ночь, и, несмотря на уверенность Воланда, с темнотой пришла опасность.

* * *

В дальней части дома Рима Халаби спускалась по лестнице, которая вела в винный погреб. Она стала проверять Бьянку дважды в день, проводя с ней по часу, мягко напоминая прекрасной модели, что еще не все потеряно, поскольку американец наверняка сейчас где-то находится и хочет попасть в Сирию.

У подножия лестницы она оглядела большой винный погреб и увидела Фираса, а когда увидела, то вздохнула. Он был здесь всю предыдущую ночь и весь день напролет, поэтому, когда она увидела его, склонившегося над крошечным винным столиком, она не рассердилась. Пока дверь в комнату Бьянки была закрыта на ключ, Рима не видела проблем в том, чтобы ее племянник ненадолго вздремнул в течение дня.

Когда она шла по бетонному полу, ее шаги эхом отдавались в комнате, и она ожидала, что Фирас пошевелится. Когда он этого не сделал, она позвала его.

«Вчера я принес сюда спальный мешок, Фирас. Почему бы тебе не воспользоваться этим и немного не отдохнуть?»

Молодой школьный учитель не пошевелился.

«Фирас? Как поживает наш гость?»

Молодой человек действительно пошевелился, но он просто слегка пошевелил рукой на столе, и при этом сбил бокал с вином на пол, разбив его. Рима была удивлена этим, но вдвойне, когда увидела на столе второй бокал, наполовину наполненный красным вином.

Она пробежала остаток пути через маленькую комнату, и теперь она увидела две пустые бутылки на полу.

«Фирас!» — крикнула она, и ее племянник сел, выпрямившись, как шомпол, но он был дезориентирован, сбит с толку.

Очевидно, он был пьян.

Теперь она подошла к двери в гостевые покои, положила руку на защелку и проверила ее.