Агент немецкой разведки

– Я не уполномочен делиться с вами своими предположениями, – в упор посмотрел на Шевчука Егор. – А вы что, допускаете, что старшего лейтенанта Хромченко могли убить?

– Следователь из «СМЕРШа» дивизии и военный прокурор провели расследование и пришли к заключению, что Хромченко застрелился. Случайно. Несчастный случай. И у меня нет оснований им не доверять. Да и не мое это дело, гадать, намеренно застрелился Василий Хромченко или случайно. Мое дело своевременно обеспечить военнослужащих полка всеми видами военного имущества и довольствия. Так что дел, поверьте, хватает…

– Я вас понял, – кивнул младший лейтенант. – А где вы находились в момент выстрела?

– Я направлялся к начальнику штаба с док-ладом.

– То есть вы находились в коридоре?

– Нет. На лестничной площадке между первым и вторым этажами.

– Вы услышали выстрел. Что было потом?

– Бегом поднялся по ступеням и побежал по коридору на выстрел. А вы бы поступили иначе?

– В этот момент вы один были в коридоре? – проигнорировал последнюю фразу Ивашов.

– Нет, – не раздумывая, ответил Шевчук. – К кабинету Хромченко с другой стороны коридора бежали капитаны Величко и Олейников.

– У них было что-нибудь в руках?

– Я не видел.

– Не было, или вы не видели? – уточнил Егор.

– Не было, – твердо произнес Шевчук.

– Кроме капитана Величко и капитана Олейникова кто еще был в коридоре?

– Никого.

– А когда вы бежали по коридору, дверь в кабинет Хромченко была уже открыта?

– Да, – непроизвольно посмотрев на дверь, сказал старший лейтенант.

– Вы подбежали к двери… – Ивашов замолчал, предоставляя продолжить самому Шевчуку.

– Первыми подбежали к двери кабинета Хромченко капитаны Величко и Олейников. Я подбежал тотчас за ними и увидел внутри кабинета кроме Величко и Олейникова капитана Рыжакова и писаря из отдела Олейникова… не помню его фамилии. Ну, и труп старшего лейтенанта Хромченко, конечно, увидел. Он выстрелил себе в глаз.

– У капитана Рыжакова было что-нибудь в руках?

– Нет.

– А у писаря?

– Кажется, портфель.

– Вы уверены? Не папки, не бумаги, а именно портфель?

– Теперь уже не уверен, – признался помначштаба по тылу.

– Так. Все же вспомните, пожалуйста, был ли у писаря в руке портфель, – потребовал Ивашов.

Шевчук крепко задумался. Какое-то время он сидел молча, морща лоб и вспоминая события трехнедельной давности. Кажется, вспомнить удалось…

– Были и портфель, и папка. Пустая. В которой носят бумаги на подпись. Она еще выпала у писаря из рук, и он наклонился, чтобы ее поднять.

– Пустая? – озадаченно проговорил Егор.

– Пустая, – подтвердил Шевчук и добавил: – Ну, такая, одни корочки. Которая раскрывается, как книга.

– Вы видели, что она пустая?

– Да. Она упала и раскрылась. В ней ничего не было.

– А портфель?

– А что портфель? Пустой он был или нет, я не знаю. Он не падал и не раскрывался.

– Спасибо, товарищ старший лейтенант, – кивнул Егор. – Вы можете быть свободны.

Когда Шевчук ушел, он подозвал сержанта Масленникова:

– Писаря Епифанцева ко мне, живо!

На сей раз Масленников отсутствовал довольно значительное время. Когда вернулся, виновато развел руками:

– Писаря я не нашел, но появился капитан Величко.

– Пригласи его ко мне, Федор Денисович.

– Слушаюсь.

Капитан Величко оказался молодым смешливым парнем почти одних лет с Ивашовым. Он вошел без стука и с порога спросил:

– Чего звал-то?

Егор спокойно принял обращение на «ты», хотя до этого не только не разговаривал с капитаном Величко, но, кажется, никогда его не видел, и произнес:

– Допросить тебя хочу.

– А право такое у тебя имеется? – беззлобно ухмыльнулся Величко.

– А то, – простецки ответил Егор. – Как же без него?

– Ну, давай, допрашивай, – без приглашения сел на стул помначштаба по разведке. – Чего там у тебя?

– Что ты думаешь о том, что случилось три недели назад? – спросил младший лейтенант.

– Это ты о гибели твоего предшественника спрашиваешь?

– Так точно.

– Да ничего не думаю, – пожал плечами Величко. – Чего тут думать-то? Ну, случилось и случилось. Ведь не огурцы в кобуре таскаем, а оружие. Бывает…

– Бывает, – согласился младший лейтенант. – Я вижу, тебе смерть старшего лейтенанта Хромченко до фонаря.

– Мы на войне, младшой, – веско изрек капитан Величко. – А на войне, – он покосился на медаль «За отвагу» на груди Ивашова, – сам знаешь, погибают.

– Что, не нравился тебе Василий Иванович Хромченко?

– А с чего он должен был мне нравиться? – спокойно выдержал взгляд Егора капитан Величко. – Дотошный был наш покойный старлей. Приставучий как репей. Все каверзные вопросы задавал и смотрел на тебя так, словно ты предатель или вражеский лазутчик.

– Служба у него была такая, – заметил Ивашов.

– Это всех в измене подозревать – такая служба? У тебя тоже, стало быть, такая служба? – усмехнулся Величко.

– А когда ты услышал выстрел, ты где был? – проигнорировал Ивашов реплику помначштаба по разведке.

– Только-только поднялся на второй этаж, – не раздумывая, ответил Величко.

– Хорошо… Ты поднялся на второй этаж. Ступил в коридор. Кого там увидел?

– Капитана Олейникова. Он выскочил на выстрел из своего отдела. И писаря из отдела Олейникова. Как его…

– Епифанцев, – подсказал Егор.