Агент, переигравший Абвер

Утром, когда солнечные лучи жалили не так больно, как днем, а уличные тени не заползли еще на стены домов, Жора с неисправным приемником в руках постучался в дверь радиоклуба. Хозяином его был англичанин, которого все звали Лесли. Он сразу же обратил внимание на хорошо одетого, воспитанного, спортивного телосложения, коммуникабельного юношу. Через неделю Лесли, если б его спросили, мог рассказать о Жоре много чего интересного, что выудил из разговоров с ним. Молодой человек интересуется радиоделом, хотел бы научиться чинить приемники. Главное, что не могло не нравиться англичанину – Жора был сыном состоятельного, уважаемого в Тегеране фабриканта. И то, что парень не любил Советский Союз, называя его – страной рабов, а Сталина – дикарем, было вполне объяснимо и не резало слух. Скорее – это свидетельствовало об атмосфере в семье, в которой сформировались его взгляды, – атмосфере нетерпимости к голодранцам, захватившим власть в стране, и явной приверженности к западным ценностям. Это хорошо. «Вери гуд, мистер Вартанян!» – довольно усмехнулся Лесли.

Был субботний день. Жора с Оганесом и Ашотом крутились неподалеку от радиоклуба. Они выбрали место с таким прицелом, чтобы хорошо просматривалась входная дверь со стороны фасада, да и их можно было легко заметить, если взглянуть из окна на улицу. В то время как Ашот выделывал на велосипеде разные акробатические трюки, похожий на настоящего эквилибриста, Жора с Оганесом громко и беззаботно болтали между собой ни о чем, то и дело протирая тряпочками своих «двухколесных коней». Шекспир с Айказом расположились у торца здания, разложив в тени могучего платана фигуры на шахматной доске. Гоар сидела на веранде чайханы, попивая чаек, и аккуратно поглядывала с высоты своего положения на задний двор радиоклуба. Все были заняты делом. Не хватало лишь Казанфара, который в это утро помогал отцу в оптовой закупке овощей для харчевни, так как мать еще не вполне оправилась после операции, по мнению родителя.

Прошло минут тридцать, а может, чуть больше, когда в клуб-мастерскую вошли парень с девушкой. В руках у парня был небольшой радиоприемник. В тот момент, когда молодые люди подошли ко входу, девушка, помогая парню, потянула на себя дверь и отступила в сторону. Она как раз повернулась лицом туда, где, скрываясь за спиной Шекспира, замер с фотоаппаратом Айказ. Парень из-за клади в руках также повернулся боком, чтобы пройти в дверь, и в этот миг Айказ нажал на спусковую кнопку затвора, запечатлев обоих анфас, а потом, отмотав пленку, и в профиль.

Вскоре во двор вышел мистер Лесли со стаканом чая в подстаканнике. Он уселся за столиком под большим уличным зонтом от солнца, внимательно уставившись на тройку ребят с велосипедами. Заметив его взгляд, Жора кивком поздоровался с ним. Лесли махнул рукой, жестом приглашая Жору к своему столику.

– Добрый день, мистер Лесли. Вы звали меня?

– Присаживайтесь, юноша. Так, кажется, принято обращаться к парням в России?

– Вот вы о чем? Я уже и не помню, как там было. Тринадцать лет назад мы уехали оттуда.

– Я об этом не спрашивал, а почему, собственно, уехали?

– Не сошлись идеалами. После отмены новой экономической политики отец сказал, что митингами и лозунгами сыт не будешь. Вот и уехали из страны голодранцев.

– Понятно. Значит, вы против большевистских лозунгов?

– Скажем так, не любитель.

– О’кей. Приходите завтра с утра ко мне, сюда.

– Зачем?

– Узнаете.

– О’кей, – на манер Лесли произнес Жора с улыбкой.

«С этим парнем мы поладим. Будет наш», – заключил про себя англичанин и вслух добавил:

– Да и, пожалуйста, о нашей беседе не рассказывайте никому.

– Мы разве говорили о чем-то предосудительном?

– Конечно, нет, но я не любитель давать повод для никчемной болтовни. Кстати, рискну напомнить: хоть вы и не сторонник советских лозунгов, среди них есть весьма поучительные. Например, один гласит… как же он, э-э-э, вот: «Болтун – находка для шпионов». Ха-ха-ха! Согласны со мной?

– Отчасти. Это скорее поговорка, призыв – не болтать.

– О’кей. Ха-ха-ха!

Жора откланялся мистеру Лесли и отъехал к ребятам. Чтоб не вызывать подозрений, те тоже повскакивали в седла, и вся тройка укатила, как могло показаться, с площади по своим ребячьим делам. На самом же деле они сменили дислокацию, перебравшись на веранду чайханы. Гоар перешла наблюдать за фасадом, оказавшись на другой стороне дороги у фруктовых рядов.