Агент перемен

– Говорящего с вами чаще всего называют Инг, – сказал он. – Боюсь, что на Первой имела место ссора между родичем, которого вы оставили наблюдать за вашим кораблем, и неким человеком.

Он сделал паузу, но, казалось, Точильщик готов выслушать его до конца.

– Я не знаю точно, из-за чего она началась, – продолжал он, – потому что человек находится в шоке из-за полученных им травм, а ваш родич, похоже, не очень хорошо владеет торговым языком. Коротко говоря, ваш родич, похоже, откусил два пальца человеку, находившемуся на станции. Это – уголовно наказуемое преступление, оно называется «нанесение телесных повреждений», и для него предусмотрены соответствующие наказания. Однако, поскольку в происшествии участвовал ваш родич, я не взял на себя смелость наказывать его без вашего ведома и согласия.

Инг надеялся, что старик окажется существом благоразумным.

– Это человеческое существо, – сказал Точильщик. – Каково было имя?

– Герберт Алан Костелло, – ответил Инг, недоумевая.

– А! И каково состояние Герберта Алана Костелло? Кажется, я слышал, что для людей опасно испытывать состояние, называемое шоком.

Инг решил, что престарелый джентльмен искренне обеспокоен. Он этого не ожидал, видя отношение черепашьего молокососа.

– Я недавно разговаривал с врачом, который заверил меня, что пальцы будут пришиты обратно и их работа восстановится, возможно, полностью, с вероятностью до девяноста процентов. Очень удачно, что нам удалось получить пальцы обратно в столь хорошем состоянии.

– Действительно, очень удачно, – согласился Точильщик. – Вы говорили о наказании. В Клане принято осуществлять наказание членов Клана. Мне было бы стыдно, если бы сказали, будто я настолько отошел от правил поведения, что допустил, чтобы моего родича наказал член другого Клана, как бы постыдно этот родич себя ни вел. Я был бы глубоко благодарен, если бы вы соблюли этот обычай. Я обещаю вам, что указанный индивидуум будет наказан за свое преступление в полной мере.

Я был бы также очень глубоко благодарен, – продолжал он, – если бы вы выяснили сумму, потраченную на лечение Герберта Алана Костелло, а также расходы на содержание его дома в течение того периода, когда он не сможет выполнять свои профессиональные обязанности. Я выплачу эту сумму Герберту Алану Костелло вместе с той компенсацией за кровь, которая соответствует происшедшему. Я рассчитываю, что вы дадите мне свои рекомендации, поскольку я не в состоянии оценить размер компенсации, положенной человеку, неспособному регенерировать потерянное. Я хотел бы сделать все необходимое, чтобы этот позор не повредил добрым отношениям, существующим между Стаей и Кланами людей.

Инг моргнул.

– Вы очень щедры, – начал он.

Точильщик помахал огромной кистью.

– Я глубоко огорчен тем, что член моего Клана мог поступить подобным образом. Я повторяю, что он не останется безнаказанным. Он молод и не имеет опыта, но это не извиняет того отсутствия вежливости, о котором вы меня осведомили. На мне лежит обязанность исправить случившееся и надеяться на то, что к Герберту Алану Костелло полностью вернется владение рукой.

Точильщик перевел взгляд вверх и чуть назад, и взгляд его больших глаз стал заметно жестче. На секунду Инг пожалел стоявшего позади черепашонка.

– Мне также стыдно, – проговорил Точильщик, обращаясь к Ингу, но устремив взгляд на Наблюдателя, – что у вас почему-то создалось впечатление, будто мой родич не говорит на торговом. Его знание этого языка вполне удовлетворительно. Мне совершенно непонятно, почему он не отвечал, когда к нему обращались на этом языке, и не объяснился со Старшим-на-службе.

Инг готов был поклясться, что Наблюдатель съежился.

– Возможно, – предположил он, – ваш родич тоже переживает некий шок. Иногда такое состояние на время лишает некоторых индивидуумов дара речи, даже на том языке, которым они владеют с детства.

Дьявол, это же еще совсем мальчишка!

– Вы очень добры, – проговорил Точильщик с впечатляющей торжественностью. – Я отмечаю вашу попытку смягчить удар, нанесенный нашей чести, но я не убежден в том, что дело обстоит именно так.

– Наблюдатель! – рявкнул он все на том же торговом. – Ты явишься ко мне. Ты явишься с тем человеком или людьми, которых Ксавьер Понстелла Инг сочтет нужным отправить с тобой, чтобы быть уверенным, что ты не нанесешь ущерба другим существам до того момента, когда окажешься под моим присмотром. Ты явишься с той торопливостью или медлительностью, какую Старейшина Инг сочтет подобающей. И более того, ты будешь говорить, когда к тебе обращаются, и отвечать на все вопросы с честью и настолько полно, насколько это позволяет время. Ты будешь размышлять о применении вежливости среди и между всеми народами, и к моменту прибытия ты будешь готов отчитаться мне в своих поступках. Ты понял все, что я тебе сказал?

– Да, Т"карэ.

Голос Наблюдателя был едва слышным.

– И ты будешь подчиняться?

– Да, Т"карэ, – ответил Наблюдатель еще тише.

– Я оставляю тебя под опекой Старейшины Ксавьера Понстеллы Инга, который отправит тебя ко мне в соответствии со своими обычаями и традициями. До свидания.