Агент презедента

Ланни рассмеялся. — "Это связано в значительной степени с престижем моего отца. У него есть то, что им нужно. Это сблизило меня с Герингом, а когда Гитлер увидел мои доверительные отношения с Герингом, то подумал, что со мной должно быть все в порядке. Вот так всё и закрутилось. Я делал всё возможное, чтобы их развлечь, и рассказывал им вещи о Франции и Англии, которые они хотели знать. Кроме того, я позволял себе дерзости, которые они считают присущи американцам. У них своеобразное отношение к нам, они нам завидуют и нам подражают, несмотря на то, что они не признают это даже самим себе. Гитлер, Геринг, Гесс, любой из них сотрёт в порошок любого немца, который осмелится сказать им, что говорю им я. Например, моя история об индюках".

Ланни рассказал эту историю, и его слушатель, запрокинув голову, расхохотался, почти так же от всей души, как это сделал Геринг. "Это говорит о многом", — отметил он. — "Геринга не возмущает, что в его фюрере видят хищного зверя!"

— Геринг всегда имеет львенка в качестве домашнего животного, а Гитлер до недавнего времени носил с собой везде хлыст для верховой езды. У них есть бригада СС Мертвая Голова и многие другие символы жестокости и террора. Они связали себя с этим, конечно, и не смогут повернуть назад.

Ланни продолжал свой рассказ. Он рассказал, как он наблюдал развитие мюнхенского кризиса, и то, что говорили и делали англичане и французы в связи с этим. Он описал Чемберлена, Рансимена, Галифакса, Лондондерри, Уикторпа, всех умиротворителей, и ту роль, которую они играют в этом бесчестье. Как и предвидел Ланни, ФДР захотел узнать все о Линдберге и леди Нэнси, и что случилось на самом деле. Он был доволен эпиграммой Рика, что может и не быть "Кливлендской клики", но, безусловно, есть "Кливлендский вид". Он хотел услышать о тайном интересе Ади Шикльгрубера к оккультным наукам. Идею запереть оказавшегося вне закона астролога в гостинице гестапо и заставить его составить десяток гороскопов, он назвал сказкой тысяча и одной ночи, но Ланни заверил его, что это случилось на самом деле, и это действительно произошло.

Этот занятый великий человек с заботами о ста тридцати миллионов человек на своих плечах оторвал часы от сна, чтобы засыпать Ланни Бэдда вопросами относительно событий и личностей Западной Европы. Что сказал Шахт о немецких финансах. Что говорил Тиссен, как будет контролироваться промышленность. Что Шнейдер рассказал о договоренностях относительно Шкоды. Что рассказывали де Брюины о Лавале и Боннэ и их интригах с Куртом Мейснером и Отто Абецем. Об аристократичной любовнице Даладье маркизе де Круссоль и ее интригах. О Седди и Джеральде и их надеждах, что нацисты выполнят соглашения относительно ограничения вооружений. О "Старом Портленде" и "Молодом Бедфорде" и Мосли и его чернорубашечниках, и даже о Юнити Митфорд и что она делала в Бергхофе. В ходе этого жёсткого экзамена Ланни мог убедиться раз и навсегда, что его доклады не просто были прочитаны и обдуманы, но его идеи стали частью умственного склада главы исполнительной власти его страны.

XI

Так секретный агент не смог подать в отставку, или, во всяком случае, он никогда не рискнул бы это сделать. Эта идея просто тихо растаяла в тепле сочувствия и благодарности этого великого человека. Единственной жалобой, высказанной Ланни, стало, что постоянно находясь в нацистской фашистской Европе, ему не с кем поговорить по душам. Ответ президента был: "Считайте себя солдатом, выполняющим приказ. Разведчик, который идёт ночью в лагерь противника, чувствует то же самое, но он идёт".

"Если вы так считаете", — ответил Ланни, — "конечно, я выдержу всё до конца. Но иногда мне интересно, я действительно делаю что-нибудь полезное".

Президент стал вдруг серьезным и сказал: "Вы думаете, что я никогда не задавал этот вопрос о своей работе, Ланни?"

— По крайней мере, вы можете постоянно что-то сделать.

— Не так часто, как я хочу, поверьте! Если вы думаете иначе, то это происходит потому, что вы не знаете хорошо американскую конституцию и нашу политическую систему. Меня не только хорошо проверяют и балансируют, но я выполняю приказы, так часто, как любой рядовой в армии. Мой босс Американский народ, и моя работа выяснить, что он хочет, и выполнить это. Я мог бы пропихнуть что-то, но что толку, если люди аннулируют это на следующих выборах?

"Я полагаю, что это правда", — признался посетитель.