Агент семейной безопасности

Борисов бессовестно лгал. Никакой свадьбы у них и быть не могло. И он это знал лучше всех. Потому что именно этим вечером он точно понял, что любит совершенно другую женщину. Но говорить об этом Лидочке, когда они находились с ней вдвоем в замкнутом и довольно тесном пространстве, Борисов счел чистой воды самоубийством.

– Нет-нет! Я все решила! – неуклонно надвигалась на него Лидочка. – Я тебя люблю. Мы все равно поженимся. И я хочу подарить тебе ночь любви. Сейчас! Здесь!

– Лидочка! Я не могу принять от вас такую жертву!

С перепугу Борисов начал объясняться со своей «невестой» на «вы».

– Сегодня! Сейчас! – продолжала жарко ворковать Лидочка. – С тобой! Тут!

– Лидочка, вы же порядочная девушка! Подумайте сами, что скажут ваши родители, если узнают?

– Ах, какая разница! Ведь мы все равно поженимся! Так не все ли равно, сейчас или неделей позже.

Услышав, что ему отводилась всего одна неделя свободной жизни, Борисов затрепыхался. К этому времени Лидочка загнала его в угол, причем в самом прямом смысле этого слова. Он оказался запертым где-то между внушительных размеров несгораемым шкафом и массивным столом с ворохом бумаг. Бежать было некуда!

– Милый, мы же созданы друг для друга!

– Нет!

Припертый к стене Борисов вдруг ощутил в себе жаркую волну отчаянного геройства.

– Нет! Не созданы! – заявил он прямо в лицо окаменевшей Лидочке. – Ни капли не созданы. И, если хотите знать, я люблю другую! А вас… Вас я просто использовал!

– Что?!!

Лидочкины глаза превратились в узкие щелки. Но Борисов, который уже не мог остановиться, закончил:

– Да, я вас совершенно не люблю! И никогда не смог бы на вас жениться. Поверьте, вы еще встретите хорошего человека и будете…

Но закончить свою мысль ему не удалось. Лидочка издала страшный крик и бросилась на Борисова с явным намерением растерзать вероломного обманщика. Каким-то чудом Борисову удалось ускользнуть из ее рук, оставив в ее ногтях лишь небольшой кусочек своего кожного покрова.

– Простите! – вопил Борисов, делая огромные скачки. – Виноват! Но я должен был вам сказать о своих чувствах прежде, чем они… чем мы… чем наши отношения…

Тут он почувствовал, как в его скальп вцепились десять цепких крючков, а по лицу струйкой стекает что-то теплое и соленое. Борисов дико закричал, и ему снова удалось вырваться из рук Лидочки. Он выскочил в коридор и заметался между входной дверью и окном. Первая была закрыта снаружи, а на втором была массивная решетка.

А вооружившаяся какой-то хреновиной, в которой перепуганный Борисов опознал машинку для уничтожения ненужных бумаг, Лидочка была все ближе. Сто раз Борисов пожалел, что выбрал такой опасный путь, чтобы подобраться к деловой документации страховой компании. Да пропади они пропадом, эти бумаги!

Сейчас Борисову казалось, что Хватунов и все убийцы, вместе взятые, вовсе не так страшны, как надвигающаяся на него Лидочка. Лицо девушки исказилось от ярости. А с перекошенных губ срывались такие выражения, что впечатлительный Борисов бледнел с каждой секундой все сильней.

– Я убью ее! – кричала Лидочка. – Сначала ее, потом тебя, а потом себя! Кто она? Отвечай мне! Кто она такая?

И тут неожиданно Борисов снова ощутил в себе неожиданную стойкость. Да, ради Киры он был готов дать отпор этому чудовищу, которое надвигалось на него. Он должен! Но при этом Борисов оставался джентльменом. Дать сдачу распоясавшейся даме он даже при самом горячем своем желании не мог. А перехватить Лидочку, которая, впав в неистовство, издавала совсем уже жуткие вопли, ему тоже никак не удавалось.

Но тут, на его счастье, возле входной двери раздался какой-то шум. И чьи-то голоса принялись обсуждать, высадить им дверь сразу или все-таки вызвать подкрепление. Потому что, судя по шуму, за дверью орудует целый взвод матерых террористов.

Лидочка на секунду отвлеклась на шум, а Борисов помчался прочь. Офис располагался на двух этажах. На нижнем все окна были зарешечены. А вот окна второго этажа решетками не были забраны. Борисов чуть не заплакал от ликования, когда увидел чистые проемы окон.

– Стоять! – орала вслед ему Лидочка, заметив неладное. – Вернись! Я все прощу! Любимый! Скажи, что ты пошутил!

Но Борисов уже взлетел наверх словно на крыльях. Он подскочил к окну, распахнул створки и выглянул наружу.

– Уф! – отшатнулся он назад.

Вообще-то Борисов не обладал крепким здоровьем. И высоты боялся панически. Поэтому вид тротуара с высоты второго этажа в старинном доме, где высота потолков сильно зашкаливала за три метра, произвел на него огромное впечатление.

– Милый! – раздался позади него вопль страждущей любви и законного брака Лидочки. – Где ты? Я иду к тебе!

Борисов вздрогнул и решительно шагнул к открытому окну. Очнулся он уже внизу. В окне маячила, размахивая руками, Лидочка. Она уже перекинула ногу через подоконник, стремясь последовать за своим ускользающим женихом, но в это время рядом с ней появились двое здоровенных охранников и схватили Лидочку под белы руки.