Агент сигма-класса. Больше, чем телохранительница

Далее за пиксиянкой возвышался молодой цварг с уже сформировавшимися рогами. Он выглядел расслабленно, а в его глазах читалась эдакая бесшабашность. Я хорошо умела читать эту черту в людях, ведь именно так светились глаза у Любомира, когда он придумывал очередную весёлую, но крайне опасную затею.

Третьей стояла голограмма эльтонийки. Красивая, статная, чем-то неуловимо напоминающая Элизабет, в таком же строгом платье, как я видела её в первый раз. Без улыбки на лице, но и без агрессии. Она производила впечатление профессионала.

У каждого объемного изображения сбоку были выведены иконки с навыками гуманоидов. Я со своего места не смогла разобрать и половины картинок, но всё равно мысленно присвистнула. Боюсь, если моё досье существует, то там есть лишь одна пиктограмма, обозначающая, что я умею собирать и разбирать бытовых роботов.

– Нет, – Даррен прошёлся вдоль голограмм, – нет и нет. Эти не подходят. Показывай следующих.

– Боюсь, свободных на ближайшие сорок лет больше нет, Дарр.

– Как, всего трое?! – изумился цварг.

– Это те трое, на кого контракты не продлялись по каким-либо причинам, остальные заняты.

– Что, больше совсем-совсем никого? Марко, ты же должен понимать, что ни один из этих мне не подойдёт!

Марко немного замялся с ответом, а у меня сердце пропустило удар, когда я услышала:

– Ну, вообще-то есть ещё один сигма-агент…

– Так в чём дело? Показывай голограмму, – обрадовался Даррен.

– В этом нет необходимости. Ты, собственно, уже с ним познакомился.

– С кем? – Дарр обвёл помещение взглядом и остановился на фигуристой эльтонийке, что как раз закончила вбивать информацию в компьютер и, томно вздохнув, потянулась к ремешку туфельки что-то поправить. Разумеется, при этом движении она каким-то образом умудрилась выпятить свою объёмную грудь ещё больше.

Я поймала себя на том, что испытываю глухое раздражение, и тут же затолкала свои мысли поглубже. Вдох-выдох. Здесь в помещении мужчина, умеющий чувствовать эмоции. Надо успокоиться и подумать о чём-нибудь другом.

– Эта? При всём моём уважении, Марко… – начал говорить Даррен, явно подумавший, что ему хотят предложить в качестве сигмы эту особу. Голос офицера звучал вежливо, но непреклонно, однако Моро всё-таки перебил старого знакомого, не дав тому договорить.

– Да нет же. Девочка. Вон, сидит у стенки, ты её привёл. Это агент сигма-класса.

– Эта девочка?!

Цварг обернулся, и на его лице я прочитала весь спектр эмоций: от потрясения до… смеха?

– Дружище, это несерьёзно. С каких пор вам настолько перестало хватать гуманоидов, что вы решили похищать чужих детей? Это же захухря! – и, обратившись ко мне, мягко добавил: – Без обид, Джерри.

Я кивнула. Какие уж там обиды? Захухрями называли жителей Захрана – второй планеты Федерации, населённой людьми. Но только в отличие от таноржцев захухри вместо того, чтобы развивать технологии, долгие столетия выкачивали ценные ресурсы из недр земли, а потом и вовсе сделали из неё официальную мусорную свалку. Экология на этой планете ужасная, средняя продолжительность жизни составляет всего лишь семьдесят пять лет, а образование… ну, оно есть какое-то и на том спасибо. Даже сами таноржцы относятся к своим «братьям меньшим» с лёгким сочувствием, чего уж говорить о цваргах?

Почему Даррен подумал, что я отношусь к захухрям, тоже не секрет. Пожалуй, единственным, чем люди с Захрана выгодно отличались от нас, было разнообразие во внешности. Среди них встречались и натуральные блондинки, и огненно-рыжие, и шатенки, и стройные, и толстые, и высокие, и очень низенькие, с крутыми бёдрами и наоборот очень узкими плечами, с пышной, как у эльтониек, грудью и плоские, словно панели для стен. Таноржцы все как на подбор рождались смуглыми, чуть худощавыми с раскосыми тёмными глазами и достаточно плоскими круглыми лицами. По цвету волос мы тоже отличались незначительно: от светло-кофейного до цвета горького шоколада. С моим разрезом глаз, острым подбородком и карамельным оттенком волос я выглядела как самая настоящая гражданка Захрана.

– Не суди по внешности, Дарр.

– Да причём тут внешность, Марко? – Хвост цварга прочертил глубокую борозду в полу, словно нож прошёлся по мягкому маслу. Кажется, Даррен только сейчас осознал, что начальник Особого Отдела не шутил, когда говорил про меня. – Это ребёнок! Понимаешь? Ре-бё-нок! А мне нужен полноценный агент!

– Так она и будет полноценным сигма-агентом через пятнадцать лет, – невозмутимо парировал блондин с шестью руками.

– Через пятнадцать лет? И сколько ей тогда будет? Двадцать один? Да моему сыну сейчас двадцать, и у этого оболтуса даже рога ещё прорезываться не начали. Это всё дети…