Агент в кринолине

— Ну что ж, раз вы полны решимости спасти брата от позора, судебного преследования и тюрьмы… Да-да, тюрьмы! Это — суровая реальность, мисс Мэлдон. Тюрьма — это именно то, что грозит вашему брату. Позволю себе напомнить к тому же, что мистера Мэлдона ожидает отнюдь не долговая тюрьма, где можно устроиться с относительным комфортом, несмотря на ограничения в свободе передвижения. В долговой тюрьме можно найти приличное общество, интеллектуально развитых людей своего круга, общение с которыми способно скрасить тюремный досуг. Вы всегда сможете навестить брата в долговой тюрьме и принести ему кусочек кекса. На каторжных работах, увы, и общество, и условия не в пример хуже, могу вас заверить… И без кекса там приходится обходиться годами.

В тоне маркиза Мэри почувствовала нечто издевательское. Но сама она старалась держать себя в руках, что бы ни случилось.

— Милорд, еще раз прошу вас обойтись без долгих преамбул, — сухо сказала она, не позволяя своему голосу предательски дрожать.

— Что ж, перейдем к практической стороне вопроса, — согласился маркиз. — Я предлагаю вам, мисс Мэлдон, отработать позорный долг вашего брата. Наблюдая за тем, как вы держитесь в непростой ситуации, я все более убеждаюсь, что вы мне подойдете. Не многие юные люди сумеют не потерять голову и сохранить самообладание в подобных обстоятельствах.

Но Мэри не пожелала выслушивать эти сомнительные комплименты.

— Хотелось бы узнать, какого рода работу вы мне предлагаете. Надеюсь, ничего предосудительного мне делать не придется?

— Нет, дитя мое (при этих словах Мэри буквально передернуло — она терпеть не могла, когда малознакомые мужчины обращались к ней столь фамильярным образом).

А маркиз Транкомб тем временем продолжал:

— Хотя… с точки зрения заурядных личностей ваша служба будет казаться довольно экзотической. Я предлагаю вам, юная леди, всего лишь заняться отстаиванием интересов Британской империи на международной арене. Надеюсь, против этого у вас не найдется возражений?

— Не знаю, — честно призналась Мэри. — Мне еще никогда не доводилось заниматься отстаиванием интересов Британской империи, и я не уверена, что справлюсь с этим важным делом.

— Ну для начала вы займетесь этим под моим руководством. А я помогу вам справиться. Скоро ваша жизнь станет совершенно иной, и самое благоразумное для вас — приспособиться к этим переменам. Вам, дитя мое, следует воспитывать в себе дух здорового авантюризма, и ваше существование сразу станет гораздо более ярким, интересным и насыщенным. Я полагаю, вам понравится заниматься политикой… Не секрет, что сейчас большой интерес для Британии представляет русский политический вектор. А поскольку вы, мисс Мэлдон, свободно говорите по-русски и, что еще важнее, хорошо знаете эту дурацкую страну и умеете общаться с ее обитателями, ваша помощь, полагаю, будет неоценимой.

Мэри вздрогнула, услышав слова маркиза, похоже, он собрал целое досье о ее прошлом. Да и тон у него был недопустимый. Нельзя было постоянно пропускать все его штучки мимо ушей.

— Я попросила бы вас, маркиз, не говорить об этой стране в таком неуважительном тоне, — ответила она. — Я не так уж хорошо знаю Россию, но в том, что я люблю ее, можете не сомневаться.

Губы маркиза тронула ухмылка, именно ухмылка, и весьма кривая, улыбкой назвать эту гримасу нельзя было даже с натяжкой.

— Вы любите Россию? М-да, в молодые годы люди выдумывают для себя весьма странные увлечения. Но смею надеяться, британские интересы для вас все же всегда будут важнее, чем интересы любимой России. Вы, как-никак, дочь офицера британской армии. Итак, к делу. Я предлагаю вам, мисс Мэлдон, в качестве моего личного секретаря и доверенного лица, выполняющего конфиденциальные поручения, отправиться со мной в деловой вояж, чтобы собрать кое-какие сведения о русской кампании на Балканах, а также о перспективах заключения императором Александром мирного договора с Турцией.

Взглянув в лицо Мэри, маркиз счел нужным добавить:

— Чтобы успокоить вашу тревогу, скажу лишь, что на эту поездку меня благословила ее величество королева Виктория. Я вчера имел счастье быть принятым у господина премьер-министра, где получил инструкции ее величества.

Маркиз избегал называть Дизраэли лордом даже в частных разговорах. Но мисс Мэлдон была не настолько сведуща в правительственных делах, чтобы обратить на это внимание. Ее заинтересовало совсем другое — то, что маркиз упомянул имя королевы Виктории.

Услышав о королеве, Мэри и вправду немного успокоилась — не может быть дурным дело, благословленное ее величеством. Если, конечно, маркиз не солгал…

А Транкомб продолжал излагать Мэри ее перспективы:

— Нам предстоит круиз на моей яхте, с заходом в Грецию, потом на охваченные войной земли и, наконец, в Константинополь, или, как его называют турки, Стамбул. Полагаю, вы не откажетесь украсить круизное общество своим присутствием?

Мэри поначалу оторопела — разговор с Транкомбом был полон неожиданных поворотов и странных сюрпризов. Последнее предложение показалось барышне, воспитанной в строгих традициях, совершенно неприемлемым.