Агентство ’ЭКЗОРЦИСТ’: CITRINITAS

В обеденном зале пассажир очков не снимал — так и сидел. Наверное, болезненно реагировал на яркий свет. В столовой на меня подозрительный субъект не глядел и вообще головой вертел мало.

Может, конечно, у меня разыгралось воображение. Но, ходя по палубе и коридорам, я был начеку. Мало ли кого пускают на теплоходы, каждого ведь не проверишь. Плывёт же под именем мистера Барни сын лорда Блаунта, который на самом деле — алхимик и чернокнижник.

Я снова и снова перечитывал листки, доставшиеся от покойного адвоката, силясь проникнуть за строки, уловить их скрытый смысл. Также пытался расшифровать записи в маленькой книжке, но тут меня ждал ещё меньший успех: символы и цифры решительно отказывались раскрывать постороннему свои секреты. Сколько ни бился я над ними, сколько ни исписывал бумагу, пытаясь так и этак переставлять элементы, ничего путного не выходило.

Вечером я лежал на койке и обдумывал, что могло означать место из протокола вскрытия неизвестного господина, копия которого обнаружилась среди бумаг: «Кольцо снято, ноготь на безымянном пальце левой руки обстрижен».

Я не понимал, что имел в виду криминалист. Жаль, объяснения он не присовокупил. И почему про кольцо здесь же упомянул? Есть ли связь между ним и обрезанным ногтем?

Решив прогуляться, подышать свежим морским воздухом, очистить голову от всех мыслей — освободить место для новых идей — я поднялся, привёл себя в порядок и отправился на палубу.

Пришлось поплотнее запахнуться в пальто: дул холодный ветер. Пассажиров было немного, большинство предпочли остаться в каютах.

Я встал возле поручней, обхватив металл рукой в перчатке. Теплоход раскачивался на чёрных волнах.

Не нужно было соглашаться на просьбу отца. Ничего мистического в деле не намечалось. Любой агент спецслужбы справился бы с ним куда лучше меня. И, главное, мне не пришлось бы тратить время. Мог бы налаживать канал контрабанды. А теперь придётся это отложить.

Пароход качнуло, и пришлось взяться за поручень второй рукой. Вокруг железного бегемота расстилалось, покуда хватало глаз, только однообразное море — будто кто-то налил в гигантскую чашу ртути, и теперь ветер колыхал её поверхность, заставляя ядовитые волны набегать друг на друга в бесконечном и бессмысленном танце. Наверное, так могла бы выглядеть сама вечность, задумай какой-нибудь художник изобразить её, придав абстрактному понятию конкретные черты.

Когда кто-то осторожно тронул меня за рукав, я невольно вздрогнул и быстро обернулся, хотя судя по лёгкости прикосновения, никакой опасности оно не таило.

Передо мной стояла миниатюрная горничная графини фон Раскуль. Из-под клетчатого шерстяного платка, надвинутого до самых бровей, выглядывали рыжие кудряшки.

— Послушайте, мне нужно с вами поговорить! — девушка казалась испуганной. — Давайте отойдём, чтобы нас не увидели вместе!

Глава 28

Не так давно я уже слышал подобное предложение от особы в той же должности. Но едва ли горничная графини уже имеет повод меня убить. Так что, оглядев палубу, по которой прогуливалось пассажира три, да и те в отдалении, я спросил:

— Куда?

— Не знаю… Например, туда, — обтянутая жёлтой лайковой перчаткой рука указала в сторону бакенов, где лежали собранные кольцами канаты. — Там и ветер поменьше.

— Хорошо, — я двинулся вслед за горничной, тревожно оглядывающейся по сторонам.

— От кого мы прячемся? — спросил я, едва мы оказались под прикрытием бакенов.

— От графини и Франца, разумеется! — синие глаза пытливо разглядывали меня, пока губы торопливо произносили слова. — Я догадалась, кто вы на самом деле! Доктор Барни, ха! Как бы не так! Пусть графиня ослеплена, но я-то вижу, что вам не больше двадцати!

Я не нашёл, что возразить. Решил, что лучше послушаю. Маленькая горничная восприняла молчание как согласие, удовлетворённо кивнула и продолжала:

— Вы фараон, вот кто! Я это сразу поняла. Значит, всё-таки решили взяться за эту шайку?! — она злобно посмотрела в сторону, словно там могли находиться те, кого она имела в виду. — Боже, как я рада! Я давно, давно хотела уйти, но боялась! Вы мне верите? Прошу вас, вы должны!

Я не придумал ничего лучше, как кивнуть. Пока птичка поёт, перебивать не следует.

— Вот! — одна маленькая ручка с неожиданной силой схватила мою кисть, а другая вложила в ладонь сложенную вчетверо бумажку. — Это я выписала из документов графини! Список, который вы ищете! Обещайте, что замолвите за меня словечко, когда графиню и Франца арестуют. Клянусь, я — невинная жертва! Если бы попыталась уйти или сбежать, они решили бы, что я что-то знаю и непременно отыскали бы меня, — при этих словах горничная побледнела. — Они опасны, очень опасны! Вы скажете судье, что я вам помогла? — спросила она требовательно.

— Что это за список? — спросил я, ничего не понимая.